Цитата
"Ты живешь на мои деньги, beach!"
"Я ляжу на пляжу..." :gaga: :gaga: :gaga:
я сочинила небольшое эссе по первой встрече с Винсентом...=))
Винсент подошел к столу, на котором умиротворенно горела лампа. Он почувствовал на руках тепло от яркого света; Винсент присел на край стола, что, мягко говоря, было для него нехарактерно, и задумался.
-Это девчонка…
Как же все-таки неприятно, когда в середине разговора твой собеседник выскакивает за дверь. Особенно когда ты намереваешься сообщить ему что-то важное…Особенно когда из ее уст вырывает оскорбительное «С тобой тоже что-то не так…»
А ведь он готовился к этой встрече, лишь на секунду позволил себе задремать в безднах книги по психологии. Сколько таких стоит у него в библиотеке? Их количество может по праву соперничать с религиозными изданиями – гордостью книжной коллекции Винсента. Однако знания, накопленные во время изучения этих книг, никак не давали ему ответа на вопрос – «За что? Почему?»
Винсент сильно волновался. Он чувствовал ее шаги, чувствовал, как она подвергается альтерации, как входит во врата этого мира, который был для Винсента особенным. Нервное напряжение он пытался разрядить с помощью табака – как давно он уже не прибегал к услугам производителей сигарет! Почувствовав, что Хизер где-то рядом, он быстро перешел в этот кабинет, так и оставив в пепельнице дымящийся окурок и рядом - коробок спичек.
Винсент видел, как меняется выражение ее лица – с недоверчиво-рассеяного на злобное и полное презрения; всего лишь после того, как он случайно задел Гарри каким-то словечком, которое он и сам уж забыл…Винсент видел, как на стене постепенно появляется слово «Friend» и рядом - вопросительный знак… «Вот что она думает обо мне в этот момент...Друг ли я…Что ж, моя милая, в скором времени ты убедишься, что я действительно тебе друг, не то, что эта сумасшедшая культовичка…»
Упоминание о Клаудии заставляло Винсента крепко сжимать губы – за долгие дни прений и споров с этой женщиной он уже полностью разуверился в здоровом состоянии ее рассудка. И тут с уст Хизер опять произносится это имя и это жуткое слово, которое связывает Винсента и Клаудию слово – together! «Да как мы можем быть вместе, особенно сейчас, когда момент рождения бога совсем рядом…»
Он пытался открыть ей душу, утешить ее…Винсент так долго ждал ее появления – возможно, все эти 9 лет, в течение которых он вникал во все, что происходит в культе…И вот она стоит рядом с ним, растрепанная, светло-карие глаза бегают от ужаса; они еще не совсем успели привыкнуть к крови и заляпанному кафелю. «Деточка, это же порождение тебя, это же ты создала это! Почему же ты так напугана и растеряна?…», - эта реплика поневоле хочет вырваться. Но Винсент молчит…Нет, пусть пройдет время, и она сама узнает всю правду…Когда почувствует головную боль и копошение в желудке…Тогда все потерянные воспоминания очнутся в ней и без его помощи…
«Я люблю этот мир! Он завораживает меня…», - произносит он и опять натыкается на гневный ответ: «Завораживает? Да я чувствую, будто схожу с ума!» Да уж, тема сумасшествия у девочки сегодня работает лучше любого механизма. Хорошо, что она начала понимать, что не одна подвержена злобным играм рассудка; конечно, легче обвинять во всем его, Клаудию, Дугласа…
Дуглас…как он там? Ведь благодаря ему эта девочка стучит кулаком по дверям и сыпет оскорблениями на человека, которого видит впервые, но который знает о ней все и пытается помочь…Friend…Ах, милая, кто же тебе еще друг, как не я?...Скользкий тип Гарри? Выжившая из ума Клаудия? Монстр, терзавший мертвое тело в магазине? Нет…
Винсент вспомнил фото, которое Дуглас мимолетно показал ему, когда они встретились в метро…
-Где богоматерь, Дуглас? Вы уже успели повстречаться с ней?
-Да, Винсент…Она только что убежала вниз по эскалатору…До чего скверная девчонка! Мы оба в опасности, и она еще смеет меня в чем-то обвинять…Вот, держите этого фото, Винсент. Не знаю, зачем я щелкнул ее, особенно когда она стремительно спасалась от меня…по направлению к туалету…
Дуглас усмехнулся и вспомнил, как он отправился в магазин одежды, где и встретил этого жуткого монстра…Бр-р…В ужасе он даже выронил свой пистолет…И Хизер, которая тоже могла тысячу раз пострадать от этих ужасных созданий, с легкостью обвиняет копа в во всем происходящем и…убегает…Опять убегает!
В это время Винсент внимательно изучал фото. Так вот как выглядит Богоматерь…Пожалуй, эту девчонку с натяжкой можно так назвать. Скорее всего, она походит на героиню дешевого молодежного сериала – неуклюжая, неопрятная, грубая, да еще и чрезмерно высокая (иногда Винсенту казалось, что он ниже Хизер, и поневоле выпрямлял спину, чтобы не казаться карликом). А глаза-то у нее какие, будто бессонница – верный спутник Хизер…
- Да, вы не очень аккуратно орудуете Полароидом, Дуглас. Надеюсь, я узнаю ее при встрече. Шерил…Я опять забыл, какое новое имя ей дал этот треклятый Гарри?
- Хизер. Я это неоднократно вам говорил.
- Хизер….А, ну да. Хизер…Хизер… - Винсент повторял это имя как ученик, заучивавший урок перед ответом. – Знаете что, Дуглас, направляйтесь-ка к жилищу Мэйсонов. Сердцем чую, что истеричка Клаудия намечает что-то неладное с ее отцом…Чуть что – мы всегда на связи, не забывайте?...
***
Кажется, Винсент немного отвлекся. Вкус табака все еще был у него во рту. Вы когда-нибудь пробовали курить в альтернативном мире? Вы видели, как сероватый дым растворяется, едва касаясь кровавых стен; как запах смерти смешивается с запахом табака, и вместе они наполняют легкие, вызывая еще большее трепетание в жилах?…I find it most fascinating…
Когда он услышал ее шаги за дверью, сердце невольно замерло, а дыхание участилось. Дверь со скрипом открылась; тысячи лезвий пронзили в это момент его кожу, миллионы игл проникли сквозь стенки сосудов, но Винсент не подал виду; он лишь лениво отвел взгляд от книги и сделал жест, который обычно используют при неожиданной встрече. Снова кровь беспорядочно запульсировала в его жилах…Он не мог вспомнить ее имя…Вернее, оно крутилось у него на языке, вызывая смутные ассоциации. Джинджер?...Как же?
-Хи-зер, - неожиданно, само собой, это имя сорвалось с его языка. Винсент, все еще не отошедший от недавнего шока, решил удостовериться в правильности только что произнесенного. – Кажется, тебя теперь так зовут?
-А ты еще кто такой? – недоверчиво прищурив глаза, произнесла Богоматерь.
Винсент блаженно улыбнулся, засчитав очко в свою пользу. Раз девушка не выразила и тени сомнения, значит, подсознание Винсента все-таки его не подвело. Теперь он скривил губы в легкой насмешке, и решил подшутить:
-Меня зовут Винсент. Только не забудь это имя, ладно?
Ха, вряд ли она страдает подобным склерозом…
***
Винсент подошел к ржавой решетке и ногтем соскреб запекшуюся кровь на ней. Багровая пыль упала ему на ботинок, отчего он тихо выругался. Тут же ему стало стыдно за это ругательство…Когда –то он позволил себе подумать его, хоть и про себя, как раз в тот момент, когда Клаудия впервые произнесла свою сакральную фразу: «Ты попадешь прямиком в ад, Винсент!» Что ж, какое же сильное намерение у нее запихнуть беднягу в ад… «Да я с удовольствием попаду в твой ад, он уж всяк лучше, чем тот рай, которым ты хочешь огорошить все человечество!»
Винсент не любил вспоминать тот день…Он не любил ссориться с Клаудией; да он вообще с ней не ссорился, просто пытался успокоить ее и немного убедить в своей правоте…Но она цеплялась за свою идею рождения бога, как обреченный на смерть цепляется за то, что может сохранить ему жизнь. Иногда Винсенту было ее жалко. Он видел, как внешне спокойное лицо пронизывают морщинки отчаяния, боли и горечь воспоминаний; особенно когда Винсент вспоминал об ее отце. Винсент вопреки себе продолжал читать ей тираду, описывая жестокость Леонарда, словно входя в аффект, но понимал цену своих речей лишь тогда, когда Клаудия яростно кидалась защищать своего отца. Винсент не понимал ее; как можно продолжать убеждать себя в хорошем отношении к таким садистам, которые не жалеют своих собственных дочерей? Не понимал…но с необъяснимым наслаждением вспоминал сцены, свидетелем которых он был неоднократно…Каждая фраза, произнесенная в эти моменты, каждое движение вызывало в нем страстное желание выразить все на словах…И экстаз от пережитых впечатлений прерывал срывающийся голос соратницы: «Да что ты вообще знаешь о моем отце?!»
Он ненавидел ее, называл сумасшедшей, всячески пытался ей помешать…Но ведь именно Клаудия поведала ему об Алессе, именно она вселила в Винсента ненависть к Гарри Мэйсону, которого Винсент живьем никогда и не видел, и вообще имел слишком малое представление о нем как о человеке. Именно Клаудия впервые сказала: «Мы найдем Алессу. Ты наконец-то увидишь ее, Винсент. С твоей помощью мы сможем принести человечеству рай…»
А он мелочно отвергнул ее мечту, ее силами найдя Богоматерь и стремясь убить бога внутри нее…
Винсент всегда был убежден в своей правоте, и никогда не подвергался раскаянию…Он любил только себя. Он считал, что люди – это отличный материал для манипуляций. Любых. Что уж говорить, люди считали его за полубога. От Винсента, одетого в черный ритуальный плащ, было трудно отвести взгляд – его вид завораживал, каждое его слово доносилось до самой мельчайшей клеточки мозга, оставляя в нем неизгладимый след. Он и сам чувствовал, как источает энергию такой силы, которая способна заворожить весь этот город с его мрачными улицами и подозрительными явлениями…
И только белобрысая девчонка с черными корнями волос смотрела на него, как на очередного сумасшедшего.
- Ты на ее стороне!
- С чего ты взяла?
- С тобой тоже что-то не так…
Приехали. А с тобой так? С тобой, которая затянула в свой кровавый кошмар целый населенный пункт, а скоро, не случись это, затянешь и весь мир? С тобой, которая дает одинаковую оценку всем, повстречавшимся на ее пути?
Нет, Винсент уж слишком стал на нее злиться. Это не в его правилах. «На дураков не обижаются, ха», - скользнуло в его голове, и он в очередной раз довольно улыбнулся.
Как ему хорошо было здесь…в этом мире…Каждое шевеление и звук находил вызывал отклик в неспокойной душе Винсента. Когда раздражение от встречи Хизер прошло, Винсент немного заволновался – а что, если Клаудия все-таки помешает ему предотвратить рождение бога? И он навеки будет обречен коптиться среди мясных стен? Да, он любит этот мир, любит до безумия, но он не готов оставаться здесь навечно… «У меня больше шансов найти счастье в мире людей, чем в мире Алессы…Черт бы побрал Клаудию с ее дурацким раем!» Он порывисто выдохнул. «Надо срочно раздобыть Печать Метатрона…Надеюсь, старик Леонард все еще держит ее у себя…» Он усмехнулся, представив, как свихнувшийся Леонард прячет ее у себя на груди, злобно смотря на снующих санитарок психушки.
«Ничего, скоро я отберу ее от тебя, мерзкий негодник. Осталось только задействовать эту туповатую девчонку…»
Он снова упрекнул себя в том, что тратит слишком много энергии на размышления о Хизер. И все-таки сплошные противоречия наполняли ее натуру. Богоматерь, идеал верующих его церкви, цель многолетних поисков культа оказывается грубой и неопрятной; прожившая несколько жизней, она абсолютно ничего о них не помнит; при дерзком упоминании о собственной матери она не произносит ни слова, но когда Винсент задевает ее приемного (!) отца, она гневно стучит кулаком по двери и уже вот-вот готова перегрызть глотку бедняге…
- Прости…я извиняюсь…успокойся…
Кто видел, чтобы идеал сотен людей был готов отлупить за парочку невпопад оброненных фраз? Винсент сжал кулаки; увидев Хизер, направляющуюся к двери, он не выдержал, и громким голосом, практически переходящим в крик, произнес:
- Стой! Я не закончил разговор!
«С тобой тоже что-то не так…» И все-таки я получу эту печать…И ты навеки перестанешь быть для меня проблемой, Хизер…»
Теперь Винсент был уверен в том, что надолго запомнил имя своей хамоватой собеседницы…
Изменено: renyxa, 18 Ноябрь 2006 - 22:05
