Перейти к содержимому


Фото

Room of Cloud


  • Чтобы отвечать, сперва войдите на форум
1 ответ в теме

#1 ~Zer@tuL~

~Zer@tuL~

    Свежая кровь

  • Заблудшие души
  • Фишка
  • 28 Сообщений:

Опубликовано 27 Февраль 2008 - 05:37

Вобщем, пришла однажды идея написать нечто подобное. Первый мой фанфик по полюбившемуся мне Silent Hill. Не первый по Final Fantasy, в частности - 7. И первый эксперемент по объединению двух разных вселенных.
Вобщем, решился выдвинуть на суд общественности сие творение (сыровато, конечно, еще штукатуркой попахивает... трескается местами.), представляющее собой среднего размера рассказ (а в планах - первую главу немеренного романа ^^).
Желательно, конечно, знание и той и другой вселенной( или хотя бы просмотра фильма Advent Children), с одной стороны. А с другой - интересно мнение человека, не знакомого с двумя сюжетами сразу.
Вобщем, предлагаю заценить, высказаться по поводу и, по возможности, выдать полезную для творчества критику. wink.gif


Действие рассказа происходит, спустя около года после событий Dirge of Cerberus. Битвы закончились. Враги повержены. Планете больше ничего не угражает, в мире воцарились спокойствие и порядок. Клауд, по примеру остальных членов его команды пытается приспособиться к мирной жизни. Но для него это оказалось не так-то просто... Постепенно, Клауд впадает в депрессию, чувствуя, что все, зачем он жил - ушло. И вот однажды он обнаружил, что не может покинуть свою квартиру...

Глава первая

1. Вступление.

Клауд просыпается в своей комнате бара "Седьмое небо", в Эдж.
Медленно приоткрыв глаза, он пустым взглядом смотрит в пожелтевший потолок.
Тихо.
Совсем тихо.
Проведя ладонью по сухому лицу, он видит пожелтевшие пальцы. Откидывает одеяло и садится на кровать. Смотрит в пол. Потом немигающим взглядом - на стену. Ободранная, бетонная стена сплошь покрыта сеткой мелких трещин и влажных потёков. Кое-где свисают клочки дешевых обоев, из старой бумаги.
Простая деревянная тумба - больничного типа - у стены. Рядом - поломанная табуретка, на трех ножках, с которой свисает небрежно скомканное розовое платье. Что-то с комнатой явно не так...
Она выглядит как-то... Какой-то старой... Будто в ней уже много лет никто не жил.
Клауд нагнулся, пошарил под кроватью в поисках ботинок. Вытащил сапог. "Это не мой сапог" - он был ощутимо меньше размером, стоптан на правую сторону - "Это сапог Зака. Но почему он здесь?"
По всей комнате были беспорядочно разбросаны вещи. Вещи, которые ему никогда не принадлежали, но которые по непонятной причине находились в его комнате. Вещи из его казармы, вещи из походов, вещи Зака, Айрис, Сефироса, погибших членов Аваланча...
Корзинка желтых цветов на окне. Давно завядших и потемневших.
Все покрыто не то рыжей пылью, не то ржавчиной...
Все, кроме старого фото из Нибельхельма, стоящего на тумбе у стены, на котором запечатлены Зак, Тифа и Сефирос.
Пахло сыростью.
Клауд тяжело поднимается и выходит из спальни.
В гостиной тускло светит лампочка, освещая такой же разгром.
Даже окна, и те были покрыты толстым слоем странной ржой настолько, что не было никакой возможности выглянуть сквозь них.
Упавшие на пол разбитые картины с изображениями неясных сцен, странных людей и непонятных символов, треснутые зеркала, в которых не отражалось ничего, и тяжело скрипящий под ногами пол.
Холодно.
Большой стеллаж у окна, на полках которого лежат отчеты и книги из библиотеки Поместья Шин-Ра, из Нибельхельма.
"Я не хочу это читать" - думает Клауд при взгляде на эти многотомники.
Он проскрипел дольше, в кухню, мимо небольшого коридора.
Входная дверь была закрыта. Накрепко замотана цепями, прикованными к вмурованным в стену стальным кольцам тринадцатью замками, всяких форм и размеров.
"Ровно тринадцать" - бегло сосчитал Клауд.
Жутко болит голова.
Пространство постепенно будто плывет, искажаясь, как от жаркого воздуха. Нет, скорее так, как было бы, если б он сам то уменьшался, то вновь вырастал в размерах. Совершенно неравномерно.
Боль в левой руке.
Сначала слабая, потом сильнее, острее, постепенно переходя в невыносимую.
Клауд, стиснув зубы, хватается за предплечье, валится на пол.
Боль... Все плывет...
Плывет стена в кухне, покрываясь темными, будто кровавыми, пятнами, которые все множатся, ширятся, постепенно становясь... мягкими... сочащимися...
Набухают...
Стена разрывается, заворачиваясь подобно прожженной коже.
Он видит, как что-то лезет оттуда, изнутри...
Сначала рука, в склизкой черной перчатке, хаотично машет и дергает пальцами, словно щупая пространство вокруг. За ней - другая. Изогнувшись, они упираются в стену, выталкивая наружу тело...
Окровавленное тело в изодранном словно когтями жутких чудовищ черном кожаном плаще, если его еще можно так назвать.
Клауд пытается отползти назад, подальше от этого кошмарного нечто...
Но тут оно поднимает голову... И Клауд видит его лицо. Его лицо... Лицо, пусть даже обезображенное до неузнаваемости, но которое он все равно никогда не сможет забыть. Сефирос! Это его лицо...
Сефирос тянет к Клауду свою бьющуюся в конвульсиях руку, то открывая, то закрывая рот, издавая лишь противный булькающий звук... В его глазах горит безумие.
Клауд пытается отпихнуться от него ногой, но рука хватает его за штанину, медленно скользя по ней, оставляя темно-красные полосы. Хриплые звуки складываются в неясные слова.
Ужасная боль сводит его собственную левую руку и, не в силах более терпеть, Клауд кричит что было сил...

2.

Клауд проснулся в своей комнате бара "Седьмое небо".
"Всего лишь сон..."
Открыв глаза, он еще некоторое время лежал, глядя в потолок.
"Мне вновь приснился кошмар."
Комната как комната. Ничего необычного, все как прежде.
Та же кровать, тот же журнальный столик возле нее. Фотография, где Клауд с друзьями радостно празднуют победу и избавление от Геостигмы, стул со сложенной на нем одеждой. Его одеждой.
Ваза желтых полевых цветов на окне.
Все так, как всегда...

"Прошло уже много времени с тех пор, как я оказался заперт здесь, в этой квартире... Кажется, это случилось уже очень давно. Или мне так только кажется. Просто я потерял счет дням.
Я слишком много сплю."
Клауд встал, просунул ноги в ботинки. Оделся.
"Несколько дней назад мне начали сниться кошмары. Меня постоянно клонит ко сну. Какая-то странная усталость..."
Он вышел в гостиную. Тихо ступая по мягкому, слегка пыльному ковру, подошел к окну.
"Стоит мне закрыть глаза, как все вокруг начинает... меняться... или... не знаю, как это сказать... будто время поворачивается вспять, оживляя мои воспоминания... события, друзья... они все еще терзают меня."
Взглянул на стоящий возле него шкаф - сплошная беллетристика фантастического и фэнтэзийного жанра. Средства для убийства скуки лежали вперемешку с журналами различного содержания, от вполне серьезных технических, в основном на автомобильную и оружейную тематику, до детских комиксов о похождениях "Бравого солдата Снейпа, Борца за Свободу и Независимость."

На улице светило солнце.
Прохожие сновали туда-сюда, гудели машины. Эдж жил своей жизнью большого мегаполиса. Никто не обращал внимания на припавшего к окну второго этажа бара человека, с прической из желтых волос, подобно хвосту чокобо задиристо торчащих в разные стороны.
"Нас забыли. Все, что мы сделали для Планеты, ради живущих на ней людей... Все это принесло лишь краткий миг счастья, в дальнейшем обернувшись болью. Сколько еще предстоит сражений? Мне плевать.
Я никому не нужен..."
Клауд сжал кулак. Ему так захотелось разбить это чертово окно, выпрыгнуть сквозь него наружу...
"Если я поступлю так, Тифа меня убьет." - он лишь прижался лбом к холодному стеклу.

Направляясь мимо коридора в кухню, Клауд, скорее по привычке, бросил взгляд на дверь - по прежнему была заперта. Постояв какое-то время, он подошел к ней.
Потрогал цепи - все еще прочные.
Пересчитал замки - ровно тринадцать.
Заглянул в глазок. В него была видна часть коридора. Слева и прямо находились двери соседних номеров, постоялец одного из которых вечно где-то пропадал, возвращаясь лишь поздно вечером. Еще правее - небольшой кусок лестницы, по которой поднималась Тифа.
"Тифа..." - Клауд дернул дверь.
"Тифа!" - он попробовал дверь толкнуть, но та не поддавалась ни на миллиметр.
"Тифа!!!" - Клауд что есть сил забарабанил по двери кулаками.
Тифа же, поднявшись по лестнице, остановилась прямо напротив его двери, как будто не слыша отчаянных криков и ударов доносящихся из за неё.
"Бесполезно..." - в последний раз хлопнув по двери ладонью произнес Клауд, "Она не слышит меня".
Ему осталось лишь наблюдать за тем, как Тифа, слегка улыбнувшись, одарила его печальным взглядом больших, карих глаз, развернулась и прошла дальше, по коридору.
Он отлип от глазка и сел на пол.
"Меня никто не услышит..."
Где-то в здании плакал ребенок. Клауд поднял голову и... Что за?!...
На белой краске двери, чуть ниже глазка, проступали маленькие красные пятнышки и полоски... Постепенно ширясь, они стали принимать очертания каких-то букв.
"Это вновь сон?" - Клауд протер глаза. Пятна не торопились исчезать. Напротив, все ширились, приобретая все более ясные очертания слов. "Нет... Неужели опять..."
Наконец, стало возможным разобрать надпись: "Не Выходи! Сефирос." Написано кровью.
Клауд прикоснулся к ней - свежая. Что за дьявольщина? Его вновь посетило ощущение какой-то нереальности всего происходящего здесь, за последнее время, за которое он уже отвык чему-либо удивляться.

Клауд попятился назад, нащупав справа дверь, вошел. Треск падающих предметов.
"Блин, кладовка. Еще одна из странностей" - пробормотал он, выходя и заходя в дверь напротив, "почему-то кладовка и ванная постоянно меняются местами. Никогда не знаешь, что с какой стороны окажется на этот раз..."

Крошечная ванная комната, вдобавок являлась совмещенным санузлом, от чего в ней было неуютно, даже несмотря на то, что на клаустрофобию никто не жаловался.

Клауд открыл кран горячей воды и долго держал под ней руки, прислушиваясь к ощущениям. Затем умыл лицо, сначала горячей, затем холодной водой. Эта процедура предала ему некоторый заряд бодрости и даже, в каком-то роде, оптимизма.
"Земля обетованная - это ванная" - гласила выведенная (пальцем?) надпись на запотевшем зеркале.

Небольшая трещина на стене привлекла внимание завтракающего за столом Клауда.
Изогнутая, словно молния, она проходила по недавно отремонтированной стене, прячась за посудным шкафчиком. И мелкая штукатурная пыль на полу возле. Еще свежая. Осыпалась недавно.
Клауд подошел, бросив по пути беглый взгляд в коридор, на злополучную дверь со странной надписью.
На полу у шкафа виднелись царапины, будто этот предмет интерьера неаккуратно отодвигали и задвигали обратно. Ему стало любопытно. Он осторожно поднял и переставил шкафчик.
Трещина расширялась к концу, образуя небольшое отверстие. Клауд заглянул в него.
Заглянул, и сразу отшатнулся назад: там была Тифа! Она переодевалась!...
Клауд вздрогнул, смущенно скрестив руки на груди.
Некоторое время он смотрел в пол, ощущая, как краска приливает к его лицу. Постояв так немного, Клауд пожал плечами и вновь заглянул в соседнюю комнату.
Тифа уже ушла, оставив на кровати аккуратно сложенный синий халат и махровое полотенце. Небольшая чистая комната была обставлена истинно в женском стиле. Белые обои, с неброским рисунком, кружевные шторы, красивые цветы в стеклянных вазах, расставленные на окне.
"Желтые..."
Прямо напротив, на мягком удобном кресле, словно на троне, восседал здоровенный розовый кролик. Клауд однажды выиграл его на аттракционе, в каком-то небольшом курортном городке, где они с компанией проводили рождественские каникулы.
Этот зверь никогда ему не нравился. Наверно, своей ехидной улыбкой. Клауд тогда вообще хотел взять заводной игрушечный мотоцикл, так похожий на его старый добрый Фенрир. Но этот заяц так понравился Тифе, она так за него уцепилась, что Клауд не в силах был ей отказать...
С тех пор она частенько стала звать Клауда "крольчонком", чем несказанно раздражала его.
"Крольчонок..." - пробурчал Клауд.
А плюшевый зверь как будто услыхав это, подмигнул ему.

Грохот, раздавшийся из ванной, заставил Клауда отвлечься от раздумий. Кран плюнул ржавой водой и затих, оставив Клауда с мыльной губкой в руке. Недолго думая, он бросился в ванную и...
"Что за черт???"
В стене, между ванной и умывальником зияла здоровенная дыра!
Весь пол был усеян бетонным крошевом и разлетевшимися осколками кафеля. Из разбитого зеркала недоуменно таращилась целая группа лиц. Его собственных.
"А вот это уже что-то новенькое..."
Дыра была большой, круглой, ровной и, по всей вероятности, очень глубокой. Вполне достаточного размера, что бы в нее можно было пролезть без особого труда. Но слишком темной, словно самый дальний закоулок души.
"Даже представить не могу, кто мог бы её проделать".
Клауда охватывало странное чувство при взгляде внутрь.
"Вот он, путь на свободу. То, чего я хотел так долго, что почти забыл, чего именно я хотел..."
"Но я не знаю, что там. Там слишком темно, и ничего не видно. Мне страшно даже от одной мысли об этом. Я не хочу туда лезть".
Один голос наступал, а другой возражал ему, искусно парируя все доводы.
А Клауд стоял в нерешительности на четвереньках, словно перед собачей конурой. Не зная, дог или такса таится в ней.
"Хватит" - сказал Клауд куда-то в никуда. Он ущипнул себя - больно.
"Вероятно, это все же не сон. Хотя... Вполне возможно, что именно так я наконец смогу выбраться из квартиры, вдруг превратившуюся в тюрьму. Выбраться и выяснить наконец, в чем тут дело. Вряд ли это отверстие ведет далеко. Но все-таки, неизвестность..."
Клауд вспомнил вентиляционные шахты, по которым ему приходилось лазать, еще тогда, несколько лет назад... Будучи СОЛДАТОМ... И потом, в рядах ЛАВИНЫ. Таким же способом он проникал в здание Шин-Ра, подслушивал, где корпорация держит в плену Аерис. Тогда он спас её, и сам ощущал себя героем.
А теперь он боится спасти самого себя...
"У меня нет другого выхода."
Набравшись наконец храбрости, он все же полез внутрь. Перед этим, зачем-то оглянувшись по сторонам.

"Не по себе..." - тоннель был лишь чуточку шире него. Слегка шершавый камень царапал локти, когда Клауд, опираясь, полз вперед.
"Напоминает...
Это мне напоминает тот...
Сон?...
Видение?...
Тот тоннель странного света, Северный Кратер...
Тот тоннель, по которому я летел...
Или плыл... Несомый течением
Я не помню..."

Клауд полз.
Наконец, впереди показался свет. Слегка мерцая, он как будто то отдалялся, то становился чуть ближе... Будто тоннель то растягивался, то вновь сокращался, пульсируя между мирами в такт мерцавшему вдалеке свету...
До которого все еще было так далеко.

3.

Ледяной ветер пронизывал до костей.
Вокруг было так темно и холодно. И лишь раскинувшееся над головой необычайно яркое звездное небо освещало путь вниз.
Клауд, съежившись, сидел на медленно ползущем вниз эскалаторе, обхватив руками колени.
Мимо проплывали смутные очертания горных вершин. Кажется, это горы Нибель. Но там всегда были лишь фуникулеры.
"Какой абсурд..." буркнул Клауд.

"Этот кошмар, продолжается вновь, и ему нет конца. И теперь я очутился здесь.
Горы Нибель. Город Нибельхельм. Родной город. Город моего детства."
"Но..."
"Было ли оно?"

"Я не помню."
"Жил ли я там в действительности?"
"Я не знаю."
"Или это всего лишь иллюзия?"
"Бред."
"Чужие воспоминания..."
"Я не знаю"
"...как и вся моя жизнь."
"Мне все равно."

"Я практически не помню ничего, что было ранее последних пяти лет, в чем я мог бы быть уверен, что это в действительности было."
"Тифа рассказывала мне о мальчике, по имени Клауд, который мечтал стать СОЛДАТОМ.
"Быть хорошим и сильным, нравиться друзьям и девчонкам. Что бы его встречали улыбками, шепчась между собой: "О, это Клауд! Великий Клауд..." Настанут трудные времена, и он обязательно явится им на помощь. Но, кажется, он выглядит таким одиноким."
"Он никогда не говорил никому о своих мечтах. Втайне строя свой, идеальный мир, реальный до самых мелочей."
"До того дня, когда сидя у старого колодца, он открыл себя одной девочке, что была ему очень симпатична..."
"...и казалась такой доброй..."
"Но сам испугался содеянного..."
Потом он исчез.
Говорили, что он отправился в какой-то большой город, что бы стать СОЛДАТОМ."
"А дальше?"
"Темнота..."
"Я... Не помню."
"Какой город?"
"Как я добрался туда?"
"Как я стал Солдатом?"

"Все это - в таком непроглядном тумане..."
"Отрывочные воспоминания... Они являются ко мне во снах."
"И тогда мне кажется, что я живу."
"Но потом, кажется, я почувствовал в какой-то момент, что вся моя жизнь..."
"...сплошной сон."

"Я боюсь."
"Я боюсь вновь проснуться, и узнать, что все то, что я считал своим - ложь."
"Боюсь проснуться один, в белой комнате, подвешенный за ниточки к потолку."
"Потерять однажды контроль над собой, и совершить что-нибудь ужасное."
"Стать таким, как Сефирос!..."

"Ну и как ощущения?"
"Это твой первый визит в родной город за долгое время, не так ли?"
"Ну и что ты чувствуешь?"
"Я не знаю, потому что у меня нет родного города..."
"Хмм... А как же твои родители?"
"Моя мать Дженова. Она умерла сразу после родов. Мой отец...Это имеет значение?"
Сефирос стоял спиной, чуть повернув голову.
А рядом с ним был Зак. Как всегда весел и беззаботен."
"Не знаю." - ответил Клауд, откидывая черный капюшон.
"Запах Мако здесь особенно силен."
Горный воздух был прохладен и чист.
"Хорошо, пойдем."
И они направились в город.
"Стойте!" - сказал Клауд. "Мне кажется, нам не стоит туда идти..."
Но никто не обратил на него внимания.
"Стойте!!!" - крикнул он, и бросился за ними.
Но его ноги увязали в воздухе и Клауд бежал на месте, лишь крича, и размахивая мечом...


"Я часто вижу этот сон."
"В различных вариациях."
"И каждый раз все более кошмарным."
"Сефирос и Зак уходят в даль, и я не могу ничего сделать."

"Я помню, что когда я пришел в Нибельхельм, следя за Сефиросом, какие-то чувства колыхнулись во мне."
"Я действительно помню это место."
"Но там никто не помнит меня."
"Никто не помнит, как мы приходили туда с Сефиросом."
"И как потом он сжег всё."

Я не хочу вспоминать это.

Светало.
Солнце неторопливо поднималось над горными вершинами.
Эскалатор подходил к концу.
Наконец, Клауд оказался неподалеку от входа в город.
"Как странно..."
Деревья раскачивались под легким ветром, роняя пожелтевшую листву на черную, влажную землю. Где-то в дали, затянутой туманной утренней дымкой, каркала ворона.
Клауд потянулся, зевнул, и пожав плечами направился вперед.
"Добро пожаловать в Нибельхельм" - гласила надпись на перекинутой через дорогу арке. Пройдя в которую, Клауд оказался на том самом месте, где состоялась та самая памятная сцена визита в город их отряда.
Туман постепенно сгущался.
"Я никогда не был тут осенью" - подумал Клауд направляясь дальше, в город.

"Ни души."
Нибельхельм никогда не был многолюдным городом. Но на этот раз он был особенно пустынным.
Все дома были закрыты. Окна были плотно зашторены, а местами - заколочены грубыми досками.
Отдаленный лай собаки, скрип болтаемой ветром калитки, покрытые пылью витрины и вывески создавали ощущение полного запустения и покинутости.
Клауд шел по городу, оглядываясь по сторонам, прислушиваясь к странным звукам, словно заяц в осеннем лесу.
Пошел снег.
Понаблюдав какое-то время, как белые невесомые хлопья, возникая из ниоткуда, кружатся в воздухе и падают на влажный асфальт, Клауд поймал одну снежинку, растер, оставив на пальцах черный, маркий след.
"Пепел..."
Иногда ему слышались шаги, то приближающиеся, то отдаляющиеся, где-то вдалеке. Будто кто-то перемещался короткими перебежками. Больше всего это было похоже на топот детских ног. Но следовать за ними было бесполезно - они тут же затихали.
Наконец, Клауд дошел до гостиницы, где он останавливался, посещая Нибельхельм раньше.
"Заперто."
Он попробовал с черного хода:
"Ручка проворачивается. Замок сломан. Боюсь, дверь нельзя открыть."
В магазине и соседнем с ним доме замки также были испорчены.
"Эй!!!" - сложив ладони рупором крикнул Клауд. "Есть здесь кто-нибудь???"
"Будь... будь... будь..." - отозвалось ему эхо.

Пепел продолжал падать, покрывая площадь тонким, ровным бело-серым ковром.
Клауд брел мимо колодца, проржавевшего и покосившегося от времени.
Когда-то на этом месте он подарил обещание стать знаменитым, стать сильным, как великий Сефирос. А теперь он ненавидел своего бывшего кумира. Какая ирония...
"Лжец" - прочел он надпись темно-зеленой краской на одной из держащих колодец опор. Еще несколько таких же надписей покрывали трухлявые перекрытия и саму цистерну. Неровные буквы, с подтеками, выведенные баллончиком, уже успели покрыться ржавчиной.
"Неужели это написала Тифа?" - пронеслось у Клауда в голове.
"Я спас её. Я пришел к ней и спас. И не раз. Наверно, этим надписям уже очень много лет." Он раздосадовано пнул пестрящий корявым "графити" столб.
Тот зашатался и стал прогибаться.
Клауд едва успел отскочить, как вся конструкция со страшным грохотом повалилась наземь, подняв целый столб пепла и пыли.
Никого.
По прежнему все было тихо и безмятежно. В животе оседало неприятное биение.
Сконфуженно потоптавшись вокруг ржавых обломков, Клауд решил направиться домой.
Где-то там, у дороги ведущей в горы, находилось поместье Шин-Ра. Построенное для размещения своих сотрудников и служившее прикрытием расположенной в недрах лаборатории. Той самой, где он находился долгих пять лет после "инцидента".
Сейчас особняк скрывался за стеной тумана. Так же, как его собственная личность упиралась здесь в стену противоречий и размытых воспоминаний.
"Я не пойду туда. Мне просто это неприятно." - туман в той стороне сгущался и темнел, вызывая подсознательный, но очень стойкий страх. Потому Клауд шел к своему дому.
Дверь была открыта. Нащупав на стене выключатель, он зажег свет. Тусклая лампочка под потолком осветила пустую коробку. Без окон. Без мебели. Лишь только голые стены из грубого бетона.
"Не может быть."
Посреди комнаты стояла железная кровать. А на ней, раскинув в стороны руки, лежала тряпичная кукла. Её глаза-крестики смотрели в потолок. У изголовья валялся гнилой арбуз.
Клауд погасил свет и вышел.

Откуда-то доносилась тихая музыка. Кто-то играл на пианино незнакомую, но очень красивую мелодию. Клауд слушал эти звуки, словно проникавшие в его сердце, наполняя его некоторой надеждой. Он поспешил к соседнему двухэтажному дому, где жила Тифа.
Аккуратный двухэтажный деревянный домик, с увядшими цветами на подоконниках зашторенных окон.
Дверь закрыта. Ключ достаточно быстро отыскался под одним из цветочных горшков.
Два поворота, и дверь со скрипом отворилась.
"Есть тут кто?!... Тифа?..."
Клауд вошел. Огляделся. Ничего так и не изменилось с момента его последнего визита сюда. А это было очень давно. Тот же порядок. Ковры, шкафы, красиво расставленная по полкам посуда.
"Здесь никого нет..." - подумал Клауд, глядя на висящую в воздухе белую, почти прозрачную дымку. Он вытер ноги и прошел в холл. Туман чуть колыхнулся за ним. Прислушался. Наверху все еще играло пианино. Скрипучая лестница, ведущая на второй этаж, была чуть дальше. Клауд поднялся по ней, прошел по коридору, все двери которого были закрыты. Все, кроме одной.
Мелодия оборвалась, как только он отворил дверь. Комната Тифы сразу напомнила ему аналогичную в баре "Седьмое небо". Заправленная "треугольником" кровать, фотографии красивых пейзажей различных мест в рамках на стене. Мягкие игрушки в изобилии. Пианино стояло в углу. На стуле перед ним сидел, положив голову на клавиши, розовый кролик, будто уснувший за игрой. Перед ним были раскрыты пожелтевшие ноты. Меж малопонятных значков нот, были слова какой-то песни.
Клауд подошел, спихнул игрушку, и сам сел на стул. Кролик покорно растянулся на полу.

"Тяжелый серебряный снег -
Единственный нынешний друг.
Здесь время замедлило бег,
Ведь здесь замыкается круг.
Я заперт, я пленник зимы.
Я стал изваяньем из льда.
Но стены стеклянной тюрьмы
Не могут сдержать навсегда.
Пусть мне остается лишь звать -
Я знаю, что время придет.
Того, кто умеет искать
Мой голос беззвучный найдет.
Того, кто сумеет найти
Мою ледяную купель,
Того, кто сумеет прийти
И выполнить нужную цель.
Я чувствую - он уже мой,
Он встал на указанный путь.
Охвачен духовной зимой,
Уже он не сможет свернуть.
Послушен велению снов
И смутным порывам души,
Идет он к границе снегов
В холодной предгорной тиши.
Он должен, как след на песке,
Стереть свое прошлое "Я",
Неловко сжимая в руке
Частицу конца Бытия,
Прочесть в знаках треснувших скал
И в льдистом прозрачном огне:
"Ах, Клауд, я так долго ждал...
Ко мне... ПРИНЕСИ ЭТО МНЕ!!!..."*

Наверно, именно музыка к ней доносилась отсюда. Жаль, но я не знаю нот.
Хотя...
"Эх, ударим по клавишам!" - вспомнив свое выражение, Клауд попытался было сыграть, но клавиши издавали лишь глухой деревянный звук.
"Сломано" - с досадой пробормотал он, вставая.
Кролик лежал на полу, ехидно улыбаясь. Убедившись, что он не живой, Клауд перевернул его лицом в пол.
"Сволочь..."

Клауд сел на кровать, обхватив голову руками. Никого. Здесь будто рассыпалась надежда - надежда найти кого-то в этом, уже постепенно приобретающем вид мертвого, городе.
Напоследок он выглянул в окно. Наверно, просто хотел еще раз увидеть тот прекрасный вид на горы Нибель, фотографии которого Тифа всегда бережно хранила и иногда показывала гостям и ему. Но сейчас все было абсолютно белым. Ничего не видно.
Клауду вдруг показалось... Нет, не показалось! Он увидел чей-то силуэт, быстро растворившийся в тумане.
"...Тифа?!"
Клауд выбежал из дома, обогнул его, выбежал во двор. Вновь заметил ту фигуру. Похоже, что женскую.
"Тифа!" - Клауд бросился за уходящей тенью, "Подожди!"
Он выбежал на дорогу. Слева возвышались очертания поместья Шин-Ра, обнесенного теперь высоким решетчатым забором с колючей проволокой. Ворота были накрепко закрыты здоровенным замком.
"Нет. Я не пойду туда." Клауд в растерянности остановился.
Серебристый пепел все еще падал с небес, как из неведомой трубы. И на нем, на дороге, были отчетливо видны следы. Следы были гораздо меньше его собственных. Вдобавок еще имели отпечаток высокого каблука. И как он не заметил их сразу? Клауд поспешил по ним.
Дорога вела к горам, туда, где находился старый реактор. Клауд облегченно вздохнул - следы вели не туда, поворачивая на небольшую тропинку. Сразу за городом располагалось кладбище. Следы заканчивались возле старого деревянного забора, в котором местами не хватало досок. Клауд пролез в дыру, чуть не порвав водолазку, зацепившись за гвоздь. Осмотрелся.
Кладбище было небольшое и очень старое. Здесь были могилы еще первых поселенцев, некогда основавших город у подножья этих необычных гор. Но на многих могилах была выбита одна и та же дата смерти. Клауд шел меж крестов и могильных плит, прислушиваясь к собственному дыханию.
"Слишком многих..."
Он почти сразу увидел девушку, склонившуюся над одной из недавних могил.
"Стив Локхарт". Только надпись. Без фотографии.
Тифа ухаживала за цветами, бережно стряхивая пепел с их лепестков. Желтые цветы. Те самые, что росли в церкви в Мидгаре.
"Тифа?" - спросил Клауд удивленно, "Что ты тут делаешь?"
"Ты вернулся? Спустя столько лет..."
"О чем ты? Я не понимаю..."
Тифа медленно подняла на него большие карие глаза, полные скорби.
"Ты все еще не хочешь сражаться?" - спросила она.
"Мы победили. Нет более необходимости сражаться."
"Тогда почему ты здесь?"
"Я не знаю."
"Ты никогда ничего не знаешь! Ты всегда предпочитал отворачиваться, закрывая глаза на все происходящее. Ты никогда не хотел ничего сделать. Ни для других, ни для себя!" - от печали в глазах Тифы не осталось и следа. Теперь там плясала боль и отчаяние.
"Прости" - пробормотал Клауд опуская взгляд.
"Прости?! И это все, что ты мне можешь сказать?! Мой отец мертв! И ты говоришь мне "прости"... Скажи это лучше ему!"
"Я здесь не причем. Сефирос убил его."
"Сефирос?!" Тифа поднялась. "Конечно Сефирос! О, да! Великий Сефирос виноват во всем. Он за все заплатит, за все ответит. И все беды можно свалить на него."
"..."
Тифа встала перед Клаудом во весь рост. На её лице - слезы. Повисло напряженное молчание.
"Это ты во всем виноват!" - вдруг выпалила она. "Это ты привел их сюда!" "Мако-реакторы, Шин-Ра, СОЛДЖЕРЫ... Я всех их ненавижу!!!"
"Тифа..." - Клауд попытался прикоснуться к её плечу, но Тифа отбила его руку.
"Ненавижу!" - воскликнула она, и бросается прочь.
"Тифа... Постой. Подожди, прости меня!" - Клауд бросился следом, продираясь сквозь кусты и перепрыгивая через могильные ограды.
Он бежал по тропе, то теряя из виду, то находя, то вновь теряя размытые очертания бегущей в тумане девушки, туда, в горы, в серую мглу.
Они добежали до "пещеры странного цвета", где Клауд потерял её.
"Скорее, к реактору!" - промелькнула в голове мысль.

Фонтан Мако совсем иссяк... И нет более былой красы, живого памятника природы.

4
Наконец, Клауд добрался до Мако-реактора. Снаружи все как прежде. Безжизненная, серая земля. Холод и пыль клубятся вокруг мрачного сооружения из бетона и стали. И лишь туман приобрел здесь зловещий, зеленовато-синий оттенок. Казалось, что он стал слегка светиться...
Мертвая тишина ударяла в уши стуком разогнавшегося сердца. Лишь слышно было, как завывает ветер, теребя ветхую кровлю. Входная дверь отвалилась, и лежала под лестницей. Внутри было мрачно и сыро. Тусклый свет аварийных ламп заливал красным светом коридор. Где-то слышался скрежет металлических шестерней. Шипел, вырываясь из ржавых труб, газ. Спустившись по лестнице, перебрался через шаткий железный переход, ведущий в главный зал. Ряды металлических колб. Некоторые из них были открыты, а некоторые источали ужасную вонь. Но многие все еще были герметично закрыты, и в них... будто кто-то царапался... или стонал... Клауд передернул плечами.
"Как бы то ни было, прошло уже столько лет. Реактор остановлен. Они должны быть давно мертвы."
"Я не стану это проверять."
Дверь в камеру Дженовы накрепко заварена. Надпись над ней порядком проржавела и покосилась. Первые две буквы отвалились, оставив на стене лишь ..NOVA.

Показалось, что на самой двери было написано что-то еще. Клауд поднялся на верх, подошел поближе, прочел:

И в одиночестве страдая
Не доверяй больной душе
Ночная дверь ведёт к кошмарам
Будь осторожен, там...за ней

"Похоже на ту, что я видел у себя на двери, в квартире..." Надпись словно мерцает, выведенная чем-то красным... Поежился: "Не хочется даже проверять, чем..."

Клауд спустился вниз.
И тут он увидел Тифу. Она лежала на полу, на том самом месте, где он её нашел во время "инцидента". Клауд смотрел туда, перед тем, как подняться. Но, кажется, там никого не было. Может, он её просто не заметил?
"Тифа." - Клауд чуть приподнял её,
"Тифа?!..." Он тряхнул её за плечи. Тифа не отвечала. Глаза её были закрыты. Пульс слабый. Дыхание еле слышно. Без сознания.
"Прости меня, Тифа..." Клауд обнял её, прижался к щеке. Просил прощения. Прощения за то, что все это произошло из-за него.. Он обидел её, и теперь она тут... Без сознания...
"Я не могу никого спасти... Ни друзей, ни близких. Никого."
"Помоги мне, Тифа..."
"Ты все дрейфуешь и дрейфуешь, плывешь по жизни, ничего не предпринимая." - вспомнилось ему.

Её топик съехал, обнажая грудь, живот, и шрам. Шрам, оставленный Масамуне, когда Сефирос спустил её с лестницы.
"Столько лет прошло, а он - как свежий. Кажется, все еще кровоточит..."
Клауд смотрит на грудь, на лицо Тифы. Кажется, она слегка улыбается, словно видит прекрасный сон. Её рот приоткрыт и губы - влажные. Странное чувство охватило Клауда. Кажется, он испытывает странное, манящее желание лечь рядом, обнять её, припасть к груди. Заплакать... Лишь бы она очнулась, сказала хоть слово. Взглянула на него. Поблагодарила. Ведь он пришел к ней, когда она нуждалась в нем. Пришел спасти её. Ведь ей так одиноко.
"Но теперь я здесь, с тобой, не нужно больше грустить...." - шепчет Клауд, обнимая Тифу под пышными, густыми волосами, тянется левой рукой к её груди, "Не беспокойся, я здесь..."
Но как будто спохватившись, резко отдергивает руку.
"Свинья..." - вслух произносит Клауд.
Резкая, острая боль пронзает его руку, напоминая о перенесенной когда-то болезни, заставляет его придти в себя.
"Тифа, прости..." - Кажется, она не дышит. Тут Клауд почувствовал, что её шея холодна.
"Тифа?!!" - он прикладывает ухо к её рту, но не слышит дыхания.
"Пульса нет" - подумал Клауд, "Но рана на животе все еще кровоточит..."
"Тифа! Нет... Не покидай меня... Нет... Я же тут совсем один!..."
Он склоняется над ней, не в силах выпустить из рук...
"...я не хочу потерять тебя... Я... Я приведу помощь... Я найду кого-нибудь. Подожди, подожди меня... Дождись, прошу тебя! Ты же сможешь..."
И Клауд бросается прочь. Прочь из реактора.

"Не стоило мне идти сюда. Мне нужна помощь. Кто ни будь, помогите... Я должен помочь Тифе..." - не чувствуя под ногами земли, Клауд что есть сил бежит по коридорам, туда, обратно, наверх...
"Скорее в город... Врача... Занган..."

Казалось, путь из недр реактора наружу занял целую вечность. Как будто коридоры и лестницы нарочно удлинялись, чтобы причинить ему страдание.
Когда, наконец, Клауд вырвался наружу и сбежал по лестнице вниз еще несколько шагов - он еле успел затормозить, пошатнувшись на краю обрыва, с трудом удержав равновесие. Перед ним зияла пропасть. Бескрайняя и глубокая. Абсолютно черная, словно Скагганакская пропасть. И вокруг было темно. А с неба лил дождь.
"Что за чертовщина? Почему все вдруг так переменилось???" - пройдя немного вдоль края, Клауд зажег извлеченный из многочисленных карманов пояса Мако-фонарь.
"Откуда он у меня?!" - он крутил в руках продолговатый прибор с шариком на конце. Как бы не старались люди обойтись без Мако-энергии, полностью заменить её не удавалось. Фонарь осветил небольшой кусочек пространства вокруг легким, зеленоватым светом. Тьма была слишком густой. Но нескольких метров вполне достаточно, что бы идти, не боясь неожиданно провалиться.
Огляделся, на сколько это было возможно: дорога была обрезана этой странной пропастью, вывернутые, неровные края которой разбегались трещинами на много метров. "А еще несколько минут назад здесь ничего подобного не было!" - Клауд осторожно подошел к краю обрыва, попробовав ногой грунт. Встал на четвереньки и осторожно заглянул вниз. Края заканчивались буквально в нескольких метрах под ним. А дальше начиналась пустота.
"Ничего не видно."
Он бросил туда камень. Но так и не услышал звука...
Идти в обход? Бог знает, сколько времени это может занять. Клауд попятился назад, нащупал лестницу. От нее осторожно направился вдоль реактора к скале, через которую была прорублен запасной, технический, ход. Пропасть поглотила собой всю площадку перед реактором, оставив лишь небольшой, осыпающийся карниз, шириной метра в два. В другой ситуации идти подобным путем было бы безумием.
"Я должен спешить..." - постоянно повторял про себя Клауд, "Иначе..."
Карабкаться в темноте, даже при свете тусклого фонаря, было страшно.
"Иначе произойдет что-то непоправимое."
Наконец, он добрался до двери в дальнем конце площадки. Скрипучая металлическая дверь вела в пещеру, насквозь пронизанную трубами, идущими от реактора, как-то связанных с системой охлаждения и конденсации Мако. Клауд карабкался по скрипучим, металлическим лестницам наверх, отбиваясь от противного мелкого гнуса, слетавшегося на свет, лезущего в глаза и уши. И нигде от него не было спасения. Как и от странного, тяжелого запаха, мутившего голову.
"Газ?..."
Клауд пришлось изрядно поплутать по бесчисленным трубам, узким коридорам, обходя шаткие лестницы, словно муха в причудливых узорах паутины, прежде чем добрался до верхней двери, ведущей к мосту. Ржавая, влажная дверь поддалась не сразу. Но, поднажав плечом, Клауд заставил её отвориться.
Перед ним вновь зияла бездна. Но на этот раз в ней можно было различить клубившийся внизу туман. Все такой же зловещий. Все такой же манящий...
Старый подвесной мост, оборвавшийся тогда, был заменен новым, тоже навесным. Но теперь - покоившимся на толстых металлических тросах. Не без опаски Клауд шагнул на него. Железная решетка гулко отозвалась на его шаги.
Черное небо все было наполнено шелестом крыльев каких-то летучих тварей. Их было не возможно разглядеть. Но по издаваемым ими крикам было понятно - что бы это ни было, оно страшнее и опаснее докучающих, но вполне безобидных мошек. Твари кружились высоко над мостом, наподобие гигантской воронки, то с леденящим душу воплем срывались вниз, и кричали уже где-то там, в пучинах тумана, обволакивавшего все вокруг, и бездну, куда когда-то пал и он сам.
Клауд прибавил темп. Он миновал недавнюю пещеру, с иссохшим фонтаном Мако, в которой теперь обитали странные бесформенные существа, похожие не то на гигантских амеб, не то на потерявших форму осьминогов, пытающиеся ранить его острым когтем, растущим из их уродливых мясистых тел. У Клауда не было с собой никакого оружия, и ему приходилось ловко лавировать меж этих неповоротливых созданий.

Его марафон уже подходил к концу. Когда за очередным поворотом... Когда за очередным поворотом он узрел то, что хранил глубоко внутри себя, чего боялся и надеялся никогда больше не пережить...
То, что терзало его очень давно...
Весь город был в огне!...
Дома, деревья... Все пылало. Казалось, горела сама земля. Капли дождя, падая, смешивались с пеплом, становясь черными. Огонь вздымался до небес, и дым нависал над всем этим зловещим, грозовым облаком, в котором кружились бестии. Казалось, сам ад сошел на землю. И Клауд смотрел на него своими широко раскрытыми, небесно-голубыми глазами. В которых все еще играл отблеск Мако... Не помня себя, не чувствуя земли под ногами, Клауд бросился в горящий Нибельхельм...
Кто-то звал на помощь. Где-то слышались крики, доносились стоны умирающих людей. Или тварей.
Вопли ужаса и треск пламени...

"Нужно проверить дома" - первое, что возникло у него в голове. "Возможно, там еще есть живые люди". И тут, словно в подтверждение, он вновь услышал плач ребенка. Не четко. Как будто показалось. Клауд бросился на звук, пробиваясь сквозь жаркие языки огня.
"Мой дом..."
"Нет, мне показалось. Не может быть." Но тут он отчетливо услышал доносившиеся из дома всхлипы.
"В той странной квартире... я часто слышал плач."
Клауд с разворота вышиб дверь. Неся искры на плечах, он влетел в дом. Сразу же вскрикнул, закрываясь рукавом. Весь дом был охвачен пламенем. В полыхающей тьме проступали горящие остовы мебели, балок... Горели даже стены и пол, открывая обугленные решетки и арматуру. В том конце дома кто-то был. Не подавал звуков, но он был там. Клауд чувствовал это.
"Давай, давай же... Вот дьявол!..."
Дом превратился в сплошной горящий лабиринт, в конце которого была еще одна дверь. Её постигла та же участь, что и входную.
Комната, еще не тронутая огнем, была во мраке и тумане.
"Как тихо..."
Из единственного окна в дальней стене лучами пробивался свет пожарища. И на его фоне проступал чей-то силуэт, сидящий в странном кресле.
Клауд подошел поближе.
Инвалидная кресло-каталка, в котором, закутанная в черную робу, сидела кукла. Кукла, вся обгоревшая и где-то местами еще тлеющая.
"Это была она? Это существо???... Нет... Но это же тряпичная кукла!" Глаза её были открыты. И в них, совсем человеческих, отражались ужас и боль. Отчаяние, и нестерпимая тоска.
"Оставь..." - кажется, чуть слышный голос пробился сквозь тишину. послышался голос.
"Я хочу умереть..."
"Ну уж нет!..." - стиснув зубы прошипел Клауд. Он сгреб куклу в охапку, опрокинув кресло...
Внезапно обрушившейся потолок превратил комнату в раскаленную печь, где сжигают мусор. В последний момент Клауд, с куклой на руках, сумел выбросится из окна на горящую улицу.
Что-то смягчило падение. Клауд поднялся. Тела истекающих кровью жителей, которые кто-то успел вытащить на площадь, лежали у стены. Вперемешку с ними лежали трупы. Обезглавленные, проткнутые в грудь или живот чем-то широким. Разрубленные пополам. А то и все это вместе.
Ужасное зрелище.
Он положил спасенную куклу между телами, бросившись оказывать первую помощь тем, кто показался ему еще живым... Никто не приходил в сознание.
В бессилии упав на колени, Клауд закричал, подняв голову к черному небу.

Все смешалось в этом страшном дежавю:
Центральная площадь, объятая огнем... Непонятные монстры, снующие вокруг...Крики людей, молящих о пощаде...Умирающая Тифа, тонущая в глубине реактора...Метеор, грозящий уничтожить мир... Чувство вины и собственного бессилия...
И тьма, окутывающая взор и разум...
Хаос с наружи и хаос внутри.
И посреди всего этого стоял ОН...

Раскаленный воздух размывал очертания фигуры. Она плыла, становясь еще более мистической и нереальной...
Объятый багрово-красным светом, Сефирос вновь вернулся из небытия. Клауд, не отрываясь, смотрел на него.
Кожаный плащ, невероятным образом не поддающийся огню, был порван в нескольких местах и обагрен запекшейся кровью. Крест на груди Сефироса сбился набок, а на голове его возвышалось нечто, похожее на красную пирамиду, из металла, местами покрытого темными клочками истлевшей плоти.
Он стоял перед Клаудом, абсолютно молча. И хотя на пирамиде не было ничего, что могло бы сойти за глаза, Клауд чувствовал, что тот пристально смотрит на него. Смотрит сквозь него, в его глаза, глубже, в его душу.
А скорее всего и дальше...
"Я всегда знал, что ты придешь... Мой учитель. Мой палач. Мой Танатос..."
"И что же теперь?"
"Ты возжелаешь отнять все, что дорого мне? Возжелаешь наградить меня за мои труды страданием, и ввергнуть во тьму?"
"НЕ БЫВАТЬ ЭТОМУ!!!"

Слова прокатились глухим эхом из уст его, до ушей бестий, которые жадно проглотили их, не оставив ни звука, что мог бы вернуться, подобрав все крохи, ничего не проронив в пространство.

Сефирос стоял, храня молчание, лишь чуть покачиваясь вместе с огнем...
Затем, медленно повернулся, показав несомый им в левой руке огромный меч, похожий на Бастер Сворд, остро отточенный и закаленный. После чего неспешно ушел, растворившись в огне.
Как и много лет назад.
"Сефирос!!!" - заорал Клауд, бросаясь за ним, в бушующее море огня.
Заслоняя лицо от жара, он пробивался вперед, меж огненных столбов и вихрей, кружившихся в безумном, смертоносном танце. Перед глазами все плыло, едко щипало в носу, горле, голова раскалывалась, как от тяжкого удара, а левая рука исходила невыносимой болью. Клауд сорвал с себя горящую, плавящуюся одежду, отбросил спадающие на лицо волосы...
Огонь отступал, уступая место тьме за ним, а тело уже не чувствовало боли. Еще один рывок, еще пара шагов... он сможет... он догонит его, он должен...
... первоклассный солдат... СОЛДЖЕР первого класса...
Но Клауд рухнул на угли без сил...
И жар охватил его.

©2007 by ~Zer@tuL~

* Текст песни: "Sephiroth - Snow" ©2005 by MOYRA

Изменено: ~Zer@tuL~, 27 Февраль 2008 - 05:49

  • 0

#2 ~Zer@tuL~

~Zer@tuL~

    Свежая кровь

  • Заблудшие души
  • Фишка
  • 28 Сообщений:

Опубликовано 10 Июнь 2008 - 03:24

Глава вторая

5.

В комнате звонил телефон.
Его надрывный звук разносился по всему зданию, пока не достиг, наконец, первого этажа, где располагался бар. Тифа сосредоточенно протирала влажной тряпкой стакан.
«Его здесь больше нет…» - Произносит она с некоторой иронией в голосе, а может быть, просто с усталостью. Но телефон, тем не менее, продолжал настойчиво звонить, и Тифа, отставив начищенный до блеска стакан на полку, не спеша, отправилась на второй этаж.
«Клауд вновь покинул нас. Он вновь в печали. Тоскует по былым сражениям? Я не знаю. Возможно, это так» - подумала она, на секунду останавливаясь перед дверью в его номер.
«Комната Клауда» - гласила небольшая деревянная табличка на двери. Тифа лично помогала Марлен вырезать её. Это был подарок Клауду на девятнадцатое августа – его день рождения. Толкнув дверь, Тифа спокойно вошла внутрь.
Телефон стоял на тумбе в спальни, у кровати. Тифа подошла, сняла трубку - длинный гудок. Послушав несколько секунд, словно сигнал в трубке мог смениться на голос звонившего, она положила трубку и села на кровать. Осмотрелась.
Здесь так ничего и не изменилось с тех пор, как они перебрались сюда из Мидгара. Клауд даже не удосужился сделать перестановку.
«Или хотя бы прибраться…» - тихо сказала Тифа, глядя на разложенные где попало вещи, одежду, просто брошенную на стул, ботинки, закинутые в угол, дырявые на месте большего пальца носки… Типичный холостяцкий беспорядок. Сколько раз она предлагала Клауду помочь с этим… Но он с упорством, так не кстати свойственным ему в простых житейских делах, отказывался. А когда Тифа пыталась навести порядок без него – он злился, как ребенок, чью любимую игрушку мама спрятала за какую-то незначительную шалость. После этого Клауд мог по долгу ни с кем не разговаривать, даже не выходить из своей комнаты, оставаясь голодным, пропуская обед и восполняя пустоту в желудке семечками, чипсами, и какой-то белибердой из телевизора. В такие дни он выглядел особенно одиноко. Лишь свои пол плаща он бережно хранил. Регулярно чистил, отпаривал и аккуратно вешал в шкаф.
Тифа ни как не могла этого понять. Ей иногда казалось, что они живут словно в параллельных мирах, пересекавшихся лишь тогда, когда на планету обрушивался очередной катаклизм, грозящий уничтожить все живое. Она легла на кровать и долго смотрела в потолок.
«Что ж, это можно понять… Идеальный солдат… СОЛДЖЕР первого класса… Клауд.»
«Клауд…»
«Наверно, тебе просто не достает любви, заботы и теплоты… По тому, я как могу, стараюсь помочь тебе. Но всякий раз ты ускользаешь, подобно маленькому облачку, и все плывешь, плывешь, дрейфуешь куда-то в своем собственном, не похожим на мое небе…»
Тифа думала об этом и внутри у нее становилось так тепло и приятно… Она закрыла глаз, всецело погрузившись в это ощущение, как в теплую, чистую воду. Веки её становились все тяжелее, ощущение – все приятнее… Словно она все глубже погружалась в другой, не похожий на реальный, мир.

Тифа вновь видела папу.

6.
Тьма.
Тьма и дым.
Потом туман.
Кровавый шум, неясные очертания.
Тепло и желание продлить эту неясность еще на какое-то мгновение. Усилие воли, и удается, наконец, открыть глаза.
«Опять этот потолок…»
Клауд какое-то время смотрел вверх немигающим взглядом. Затем с трудом заставил себя подняться. Затем сесть. Все тело болело, словно от тяжкого труда. Голова ходила ходуном, а перед глазами все еще шумели красная муть.
«Я вновь видел кошмар. Наверно, самый ужасный за все время, что я нахожусь здесь. Но на этот раз все было еще более реально. Эта боль во всем теле…»
Клауд обхватил голову руками, с ногами забравшись на кровать.
«И там был Он… Какое-то время мне казалось, что я забыл обо всем, смог победить, избавился от теней прошлого навсегда. Мне казалось… Мне казалось, что все будет хорошо. Что я смогу жить нормальной, счастливой жизнью… Но все равно, где-то там, в глубине души, я всегда знал, что Он однажды вернется»
«Сефирос всегда возвращался…».
«В моих кошмарах есть толика правды. Огонь Нибельхельма все еще жжет мое сердце. Ему не угаснуть никогда. В том огне погиб мой родной город, мои друзья, моя мать… Я никогда не прощу себе этого»
Клауд с болью смотрел в пол. Серый, холодный, как бетон, пыльный ковер стелился внизу, словно безжизненная Мидгарская пустыня у подножья юго-восточных гор. Почему-то при взгляде на него у Клауда всегда возникала эта ассоциация. Возможно, ряды ровных, темных восьмиугольных ячеек, составлявших весь узор, напоминали ему потрескавшуюся землю. Клауд спрятал голову в колени.
«Господи, да что же здесь происходит?!»
Чуть слышный запах парфюма…
Клауд поднялся и обречено поплелся на кухню, бросив мимолетный, уже лишенный надежды, взгляд на дверь.
«Не выходи! Сефирос.»
«Что происходит со мной?…»
«Не интересно…»
В холодильнике опять было лишь пиво, что без устали глушил Баррет, сосиски «Мидгарские», да пара-тройка яиц.
«Всегда одно и тоже. И так уже много дней… Дьявол!»
Клауд смотрел в окно. По унылому, серому небу катились тучи. Моросил дождь. Сквозь запотевшее окно веяло сыростью. Он с размаху ударил по стеклу кулаком.
Еще!
Еще.
Еще...

На плите, пригорая, шипела яичница.


Розовый заяц восседал в своем кресле, рядом с аккуратно заправленной кроватью. Стопка выглаженного белья покоилась на столе. Изящный механический будильник циферблатом смотрел куда-то в сторону. Чуть дальше – платяной шкаф. Заперт. Фотография на стене. Кажется, на ней какой-то пейзаж. Быть может из тех, что на досуге рисовала Шелки. Клауд, как ни щурился, не мог разглядеть его во всех подробностях.
Это всё. Или почти всё - отверстие было слишком узко, что бы позволить разглядеть что-то еще в соседней комнате.
«Тифы там нет» - в итоге заключил Клауд.
Он поднялся, отряхнул колени от пыли. «Бред какой-то…» - посетила его, в очередной раз, мысль.

Дождь закончился. Окно запотело.
Клауд пристально вглядывался в дыру, зияющую в стене ванной комнаты, и пытался понять, проснулся ли он тогда, или это все еще является частью его долгого и мучительного кошмара. Не может быть. «Потому, что не может быть никогда…» - но это было слабым оправданием происходящему с ним. Если все это – реально, то он неизбежно найдет объяснение. Если нет, то он просто проснется. Однако, раз за разом просыпаясь в своей пастели, Клауд испытывал чувство, что все это – в последний раз. Что все вернется на круги своя. Но, день за днем, проводя взаперти, это чувство все более и более притуплялось. Часы на стене однажды остановились. И в итоге сливалось в одинаково серую пелену, словно осенний будний день, лежащую вне границ времени и пространства. По крайней мере, времени – точно…
Однажды поленившись отметить календарь, просто пролежав какое-то, достаточно долгое время, не вставая, Клауд окончательно потерял счет дням. Лишь по количеству и поведению людей на части улицы видимой из окна, он мог приблизительно оценить, что сегодня выходной. Однако, уже несколько (а несколько ли?) дней небо было затянуто одинаково унылыми облаками. Ветер дул, качая листву на ветвях редких городских кустарников, небо было серым, а дыра – черной. И Клауд смотрел в неё, словно в свою душу, внимательно и с обреченной надеждой на что-то неизвестное.

Теснота давила на плечи. Клауд никогда не страдал клаустрофобией, но здесь ему было явно не по себе.
Ограниченность доступных телодвижений постоянно поднимало какое-то навязчивое беспокойство, от которого возникало желание кричать и вырываться во все стороны. Подобное чувство было тогда, когда Баррет и Сид, после празднования нового года, шутки ради, закатали его, спящего, в одеяло, и замотали поверх скотчем. Ох, и надавал же тогда Клауд им. Или они ему…
Тоннель шел чуть вверх. Попахивало сыростью. Вдобавок ко всему, рука периодически попадала на что-то мокрое, мелкое и липкое. Бетон закончился. За шиворот падала земля. Тоннель приобрел уже существенный уклон, и Клауду приходилось упираясь, то съезжая вниз, то снова преодолевая уже пройденное с трудом расстояние карабкаться все выше и выше, пока он наконец не почувствовал землю и впереди.
Тупик. Дыра коварно обманула его, заманив сюда обещанием мнимой свободы, и преподнесла вот такой вот сюрприз. Отличная шутка. Что теперь? Перспектива торчать в этой опостылевшей комнате до скончания веков? По чьей бы воле не было бы устроено все это, я не желаю более играть в эту игру! Быть словно игрушка в кукольной комнате.
«Кукла…» - сжав зубы прошипел Клауд, ударяя кулаком.
И земля поддалась ему. Клауд работал голыми руками, когда сломалась взятая с собой ложка. Он уже не обращал внимания на то, что земля осыпалась ему прямо в лицо, на волосы, попадала под одежду. Клауд все рыл и рыл, пока, как ему показалось, впереди не пробился сквозь трещинки свет. И тогда он вновь ударил кулаком. Раз, другой… С размахом, на сколько позволял тоннель…
Наконец, уставший, грязный, Клауд вывалился на поверхность и рухнул в изнеможении на спину.
По небу катились низкие, тяжелые облака, заслоняя солнце. Но даже такой свет после кромешной тьмы тоннеля казался ему невыносимо ярким. Клауд зажмурился, и лежал так, стараясь не думать ни о чем.
Заморосил дождь. Глухой рокот прокатился по небу.

7.

«Эй! Что ты будешь делать, когда мы доберемся до Мидгара?» - Зак вопросительно взглянул на Клауда.
«Молчишь?»
«Решено! Я подамся в наемники! Буду выполнять любой сложности задания за большие бабки! Стану богатым!»
«Солдат удачи!… Как тебе, а? Клауд? Не, погоди, ты не так все понял…»
«…»
«Шютька! Я не оставлю тебя вот в таком состоянии!
…мы ведь друзья, да? Друзья наемники, это верняк. Понял, Клауд?»
«Эээ… Дружище… да ты весь горишь! И выглядишь совершенно отвратно…»
Зак протянул руку и похлопал Клауда по плечу, после чего потрогал лоб. Его рука была совсем холодной, как у мертвеца, не приятной на ощупь. Клауд одернулся. Зак чуть отодвинулся, взглянул на него из подобья своими сине-зелеными глазами и зарычал…
Клауд открыл глаза. Все то же небо, те же тучи. Холодная пелена дождя. Он приподнялся на локтях и обернулся. Буквально в трех метрах от него стояла здоровенная собака. Или быть может волк - понять было сложно. Все тело зверя было обожжено, на боках зияли открытые раны, покрытые по краям червями и обрывками шкуры. Но ужаснее всего были глаза: мертвенно-серые белки, подернутые красной, полупрозрачной пленкой век, пронизанных кровеносными сосудами, местами лопнувшими.
Зверь сделал шаг вперед, раскрывая пасть, будто разрезанную пополам садистом-ветеринаром, обнажая два ряда острых, кривых клыков. Остатки его шерсти поднялись дыбом, а открытые мускулы напряглись…
Клауд успел выставить ногу, перекинув бросившуюся на лежащую жертву тварь через себя. После чего резким рывком вскочил на ноги, развернулся и едва успел пропустить мимо совершившего повторный бросок монстра.
Тварь оказалась чрезвычайно проворной. Совершив еще пару неудачных атак, она принялась ходить кругами, выбирая удобный момент, но тем самым дав Клауду возможность чуть перевести дух.
И тут Клауд заметил свой старый Бастер-сворд, воткнутый в землю как раз позади нападавшего зверя! Клауд сделал шаг вперед. Монстр двинулся на встречу. Клауд сделал еще несколько шагов, ускоряясь, и прыгнул, как в восточных боевиках, сделав сальто, оттолкнувшись от спины не успевшего атаковать противника обеими руками, приземлился, перекувырнулся через себя, оказавшись рядом с оружием, вытащил его из земли одним рывком и занял свою коронную боевую стойку. Отточенные рефлексы СОЛДЖЕРА делали свое дело, покоясь внутри, мобилизуясь при встречи с врагом.
Остальное уже было делом техники.
Уродливое тело грузно шмякнулось на песок, а клыкастая голова покатилась в сторону.
Клауд победно сделал несколько вращательных движений мечем над своей головой, после чего воткнул его в землю. Слишком много времени прошло с тех пор, как Клауд брал его в руки последний раз. И теперь меч казался ему слишком тяжелым. А может быть, он просто постарел?
Клауд оперся на рукоять и осмотрелся вокруг. Серая, пыльная земля безжизненно покрытая сетью трещин. Кое где – валуны и поваленные сухие стволы некогда растущих здесь деревьев. Чуть повернув голову, он увидел обрыв, долина которого была затянута сплошной пеленой тумана. А там, дальше вдалеке, возвышались темным силуэтом очертания разрушенного Мидгара. Скелеты высотных строений напоминали кадры фантастического боевика с разрушенными городами будущего. Мидгар как раз был одним из таких городов. По крайней мере - планировался. А энергия Мако должна была обеспечить долгую и беззаботную жизнь. Однако в итоге все это обернулось совсем на оборот. Теперь это место – Мидгарская Пустошь.
Клауд вглядывался в даль, сквозь мутную пелену весящих в воздухе капель, как колышется в долине туман, перетекая с места на место, словно повинуясь какому-то своему, не понятному сознанию.
«То самое место»
Клауд оглянулся назад, туда, откуда он вытащил свой старый, неоднократно выручавший его Бастер-сворд.
Рядом с комьями вывернутой земли, красовалось почти что круглое отверстие, с обвалившимися краями и разбросанной вокруг землей. И тут до него дошло…
«Зак…» - прошептал Клауд.
Он подошел, заглянул в дыру, поддел носком ком земли, столкнул вниз. Внутри все замерло и похолодело.
«Это… Господи… Это же его могила!… То самое место, где Зак был убит, и где Я похоронил его»
«Ты?»
«Я… Я сам похоронил его. Я похоронил своего друга. Своими руками… А теперь я сам выбрался из его могилы…»
Короткая боль в левом предплечье обожгла его. Слезы катились из глаз, смешиваясь с каплями дождя, стекая по подбородку, оставляя разводы на лице.
«Кровь…»
Клауд поднес руку к лицу. Розовая влага обвивала пальцы. Он не отрываясь смотрел, как она стекает вниз по рукаву, падая на землю. И сразу же впитываясь, не оставляя и следа. Или же падала в дыру и просто исчезала. Будто дыра пила её, наслаждаясь ею. Наслаждаясь собой и самим своим существованием. Наслаждаясь Им. И Его страхом.
Клауд стиснув зубы, молча смотрел в темноту.
«Какая ирония…»
Он вытер нос кулаком и подошел к мечу. Вытащил его и поставил на прежнее место у могилы.
Клауд хотел еще что-то сказать но, передумав, промолчал, лишь окинув печальным, немного страдальческим взглядом этот импровизированный памятник.
«Покойся с миром, Друг» - наконец произнес он, и зашагал прочь.

Вскоре Клауд набрел на дорогу, с отчетливыми следами автомобильных шин.
«Странно…» - подумалось ему. Мидгар давно был заброшен. Люди покинули его, основав новый город – Эдж, или ушли в другие города: тихий Кальм, или торговый порт Джунон… Остались лишь разные темные личности, для которых руины стали отличным убежищем от служителей WRO и «Нового Мирового Порядка». Людей, вернувшихся жить в Мидгар, по ностальгии, или же по другим причинам – практически не осталось. Они в скоре умирали по разным, не всегда до конца понятным причинам. Наверно, виной тому высокий уровень Мако-излучения, порождающего различные заболевания и монстров. Или там до сих пор можно подхватить мутировавшую «Геостигму?» А может быть «монстры» – это и есть последствие болезней? Много слухов ходит…
Как бы оно ни было на самом деле, Мидгар теперь – запретная зона, и находиться на его территории – противозаконно. Однако находится не мало охотников, рыскающих там, в поисках различных ценностей. Будь то забытые жителями вещи, цветные металлы, остатки старых технологий, или же что-то иное. Их прозвали «Темными Сталкерами».
Клауд несколько раз встречался с ними, навещая заброшенную церковь в пятом секторе. Их глаза горят огнем, как у подвергнутых Мако солдат… По тому их иногда принимают за остатки «Подземных» или кого-то из войск Шин-Ра, и по этому боятся и не любят. Хотя, ничего общего с Шин-Ра они не имеют и плохого они тоже не делают. Только поставляют на черный рынок всякий хлам.

За этими мыслями Клауд прошагал достаточно далеко. Дорога шла под уклон, поворачивая по склону в долину, огибая скалу.
Перед поворотом Клауд остановился. Тут уже начинал подступать туман, покрывая дорогу почти что прозрачным ковром, расступаясь от каждого шага, и жадно обволакивая ноги, если хоть на секунду остановиться.
Впереди как будто темнело… И Клауда охватывало странное чувство беспокойства. Он вдруг вспомнил свой недавний сон, обернувшийся кошмаром, покрытый туманом Нибельхельм, падающий с небес пепел… И зловещее ощущение пустоты, которое он там испытывал. Будто между странным казусом, произошедшим тогда и тем, что происходит сейчас, есть какая-то связь. Клауд чувствовал это, понимал где-то внутри, но никак не мог оформить свои ощущения в четкую мысль, связать свои мысли воедино каким-либо логическим объяснением… Не получалось, что б его! Все было слишком странным и запутанным. Не логичным. Странные события, странные вещи, еще более странные географические перемещения… От всего этого голова становилась словно медной, и гудела как таз.
«Не интересно…» - пробормотал Клауд. А про себя добавил: «Так будет проще…»
Тут он вспомнил и то, что оставил Бастер-сворд на своем прежнем месте. Понял всю опрометчивость своего решения. Хотя, и вполне объяснимую.
Пришлось возвращаться.
Меч оказался на том же месте, где и был.
Дыра исчезла.
Клауд обошел вокруг несколько раз, внимательно все оглядев. Пути назад не было. За место этого, на не тронутой земле лежал мобильник. Клауд поднял его, осмотрел. Foma P901i - точь в точь такой же, как у него был раньше. Не работает - не включается. Открыв заднюю панель, он обнаружил, что отсутствует аккумулятор. Клауд уже было хотел выбросить оказавшийся бесполезным аппарат, но, поразмыслив чуток, все же засунул его в один из карманов. Может по тому, что свой он когда-то потерял, да так и не удосужился приобрести ему замену, предпочтя покой. А может по тому, что ему всегда нравилась именно эта модель.
Вытащив меч, на этот раз не без труда, Клауд вернулся обратно к повороту.
Беспокойство все еще не покидало его, вдобавок, пришло ощущение, что что-то он делает не так, не правильно. Немного побаливала левая рука.
«Наверно, это от сырой погоды и нервов» - подумал он. И уже в слух добавил: «Прости, дружище…» Стиснув рукоять, Клауд зашагал вперед.
Чем ниже он спускался, тем гуще становился туман, все плотнее обступая его, все больше и больше сокращая обзор. Но тяжелый Бастер-сворд предавал уверенности, и Клауд шел вперед, хоть и не так поспешно, как в начале.
Дорога достигла равнины. Идти стало легче. По обочинам появился редкий сухой кустарник. Туман продолжал сгущаться, пока обзор не сократился до радиуса нескольких десятков метров.
«Ни хрена не видно» - Клауд просто шел, стараясь не терять колею, «Заблудиться тут – раз плюнуть»
Вдруг он услышал… Треск?.. Трескотню электропомех. Такие бывают, когда настраиваешь радио.
«Что за черт?» - Но откуда оно тут?
Прислушавшись, Клауд понял, что шумит у него в кармане. Он запустил руку, и достал найденный мобильник. Открыл. Экран мигал слабым светом, показывая нулевой сигнал сети.
«Бред какой-то…» - сказал Клауд, намекая на отсутствие аккумулятора.
Но тем не менее, телефон работал! Трещал и свистел на все лады, постепенно наращивая громкость. Клауд лишь пожал плечами, и хотел уже запустить трубку подальше, но тут он увидел, как из тумана к нему приближались два волка-урода. Таких же, как встреченный ранее монстр. Сердце замерло. Потом бешено заколотилось, разгоняя по телу огонь.
Клауд выхватил из-за спины меч, и принял бой…
Схватка была не долгой.
Два полусгнивших разрубленных трупа остались валяться на дороге. Телефон то замолкал, то вновь начинал неистово трещать…
Твари нападали из тумана, то бросаясь со стороны, то неожиданно возникая на пути. Клауд бежал, отмахиваясь от наседавших противников мечем. Оглушая, нанося увечье и убегая прочь. Их было слишком много. Вступать в схватку с каждым из атакующих монстров было бы безумием. А потерять дорогу, сбиться с пути – верной смертью.
Наконец, впереди возникла стена. Гораздо раньше, нежели он ожидал. Высоченные ворота были заперты.
Клауд прижался к ним спиной, обезопасив себя от нападения сзади, выставил вперед Бастер-сворд, поводя им из стороны в сторону, в ожидании новой волны нападающих.
Мобильник заткнулся.
Клауд оглядел вновь прикинувшийся нерабочим телефон. Постепенно к нему приходило осознание, что эта штуковина еще может оказаться очень полезной. По крайней мере, никакая тварь не сможет теперь застать его врасплох.
Клауд убрал меч и осмотрелся вокруг. Сердце все еще колотилось.


Стена тянулась в обе стороны, на сколько позволял разглядеть туман. Казалось, туман здесь сгущался еще больше, клубясь, и спускаясь холодными, пульсирующими струями вниз со стены, словно загадочная река, наполнял общее белое море. Клауд осторожно прошел немного вдоль, держась рукой за гладкую, холодную стену, пока перед ним не возникли ворота. На порядком проржавевшем и поросшим странным синим мхом металле еще можно было разобрать нарисованные, уже пожелтевшей и изрядно облупившейся белой краской цифры: «05».
«Ворота пятого сектора» - подумал Клауд. «Но ведь они были разрушены, вместе с большей частью стены... А сейчас, здесь, они выглядит так, как будто не было ни падения Метеора, ни атаки на укрепления «Подземных»… Невероятно» Он помотал головой. «Когда я в последний раз навещал церковь?...»
Замок, как ни странно, все еще работал, мигая зеленым огоньком под покосившимся логотипом «Шин-Ра». Тот ключ, что Клауд когда-то нашел в Бунон Вилледж, был безвозвратно потерян вновь, и, вероятно, стал новой археологической находкой кого-то более удачливого, чем он. Клауд поднял голову и долго смотрел вверх, где сквозь облака виднелись смутные очертания плиты Верхнего города. Каким-то непостижимым образом именно этот район Мидгара, за время всех обрушившихся на город катаклизмов пострадал меньше всего.
«Зачем мне туда?»
Чем больше Клауд стоял в нерешительности, тем больше крепла его неуверенность. «Сидеть здесь, и ждать, когда монстры явятся вновь? Глупо... Но в Мидгаре может быть еще опаснее. Но…» Клауд протянул руку, и пощупал рукоять покоящегося за спиной меча, «…у меня нет другого выхода»
Он сделал шаг в сторону, и тот отозвался глухим металлическим звуком. Приглядевшись, Клауд заметил на земле, прямо перед воротами, металлический лист, занесенный песком, и от того почти невидимый. Лишь продолговатая ржавая скоба торчала из земли на десяток сантиметров. Клауд разбросал ногой песок, обнажив квадратную крышку. «Должно быть, это аварийный люк. Или что-то в этом роде» Он потянул за скобу обеими руками. Тяжело скрипя, крышка распахнулась, открывая черное, квадратное отверстие. «Еще одна дыра» - пробормотал Клауд, пытаясь осветить его фонарем. «Ничего. Даже ступенек нет…» Он поднялся, отряхнув от земли колени. «Нет уж, хватит с меня этих дырок. Есть другой, лучший способ попасть внутрь, нежели этот».
И он зашагал прочь, вдоль стены, по ровному желтому песку.

«Этот странный, туманный мир… Что я здесь делаю? Я не знаю… Мне остается лишь брести вперед…»
«Зачем?»
«Я должен»
«Кому?»
«Я не знаю»
«Зачем же ты тогда идешь?»
«Я должен…»
«Замкнутый круг…»

«Стоп» От неожиданности Клауд покачнулся. «Кажется, я тут уже был»
Перед ним вновь возвышались ворота. Те же поросшие мхом цифры на дверях. Все тот же мигающий огонек замка. И черное отверстие люка передними.
«Что за черт?.. Не может быть, что б я обошел весь город!» Он помотал головой и вновь взглянул на ворота. Однако, не смотря на это, он все еще различал на них цифры «05» Клауд в недоумении пожал плечами. Пробормотал себе под нос что-то неразборчивое, развернулся, и пошел в другую сторону, пиная попадавшиеся под ноги клубки сухой травы. Но как только ворота и дыра скрылись из виду в тумане, через сотню другую шагов он уже вновь стоял перед ними. Ни люка, ни следов. Лишь нетронутый песок и пыльный мох на камнях и стенах. Мобильник вновь стал издавать слабое шипение… Озираясь по сторонам, Клауд сделал шаг назад, как вдруг его нога провалилась вниз. Песок мгновенно осыпался, обнажая открытый люк. Потеряв равновесие, он взмахнул руками, в падении ухватившись за край проема. Попытался подтянуться, но ржавый метал не выдержал, превратившись под пальцами в рыжую труху, полетел вниз, издевательски сопровождая падавшего в пропасть Клауда.
«Только не отступать…» - почему-то подумал он, видя как стремительно удаляется крохотное белое пятнышко, уступая место вязкой темноте.


8.
Клауд проснулся в своей комнате в баре «Седьмое небо».
«Опять этот потолок…» На этот раз к извечной головной боли, прибавилась еще давящая слабость. Казалось, он не мог поднять и руки.
«Только не снова…» - простонал Клауд, закрываясь с головой подушкой. Кажется, будто кровать кто-то раскачивает из стороны в сторону, постепенно медленно поворачивая вокруг комнаты. Его знобило.
«Как мне хренова…» - но он лишь шевелил губами.

Тихое потрескивание раздавалось в темноте. Потом послышалась негромкая музыка. Все отчетливее звучали звуки пианино, отыгрывая плавную мелодию. Чьи-то шаги и звон бокалов. Клауд попробовал пошевелиться, но каждое движение отдавалось во всем теле болью. Спина затекла, а руки и ноги онемели, и теперь лежали на деревянном столе, свисали с высокой круглой табуретки бесполезными отростками.
Клауд приподнял голову.
«Я все же разбился…» - подумал он.
«Ты разбил две рюмки и стакан» - услышал он знакомый голос. Строгий, но в то же время приятный.
«Тифа?…» - Клауд попытался встать, но чуть было не свалился со своего места, по тому предпочел оставить себя как есть, терпя мучительное жжение и покалывание приходящих в себя конечностей.
«Очнулся, горемыка? Ты проспал в таком состоянии около суток. Не удивительно, что сейчас ты похож на выжатый овощ...»
«Но… я упал в яму, когда пытался попасть в Мидгар…»
«Поздравляю. Ты в него попал. С тех пор, как я нашла тебя на вокзале три года назад, ты только и делаешь, что пропадаешь да попадаешь.»
«Я все это время был здесь?» - недоуменно пролепетал Клауд. «Давно я тут?»
«Всю жизнь.»
«Но я…»
«На, плесни лучше «злого бухла»» - перебила его Тифа, наливая из металлического сосуда какой-то зеленой жидкости, «Полегчает.»
«Я не хочу»
Клауд встал, но тут же сел обратно, и принялся усердно крутить ступнями разгоняя кровь. Мелодия поменялась, и послышалась уже теперь скрипка. Или виолончель. Тифа закончила протирать посуду, вышла из-за стойки бара, и нежно обняла Клауда за плечи.
«Я понимаю, ты переживаешь из-за Баррета… Твой лоб, наверно, еще болит? Хорошо, что хоть шрама не останется…»
«Мой лоб?»
«Ну и подрались же вы сегодня утром…»
«Утром?…»
«Баррет был зол, как черт. Все из-за неудачного задания. Еще бы, ведь это стоило жизни его товарищам. А тут еще ты, со своими деньгами…»
«Я не помню…»
«Позавчера вы ходили на верх, к первому реактору. Но что-то пошло не так, и заряд сработал раньше времени. Ты с Барретом едва успели унести ноги, как рухнувшая плита похоронила все к чертовой матери всех, кто на ней задержался лишнюю секунду... Бигз, Ведж, Джесси… Нам будет так не хватать их. После этого Баррет сам на себя был не похож. А ты – как будто ничего не заметил. Ты потребовал с него свою долю, хотя я просила тебя не делать этого, подождать, если тебе уж невтерпеж. Но ты, Мистер Всезнайка, и слушать не хотел! Стоял на своем, словно бездушный робот. А Баррет, просто молча врезал тебе своим протезом. Завязалась драка, и…»
«Этого не может быть. Меня не было там. Я не выходил из своей комнаты уже несколько дней.»
«Наглец!» - вскинулась Тифа, сбросив Клауда с табуретки. «Скажи это лучше Баррету, которого ты чуть не убил тогда! Когда ты выхватил меч, и стал крушить все вокруг, обратив друзей во врагов! Ты бы и меня отправил в реанимацию, не оттолкни он меня в сторону ценой своей руки!»
«Тифа. Я действительно не понимаю, о чем ты говоришь. Меня не могло быть здесь. Я был заперт в своей комнате и выбрался из нее через странную дыру. Потом пытался попасть в Мидгар, спасаясь от монстров. Потом я упал в дыру, и очнулся здесь…»
«Я не собираюсь слушать твои вечные оправдания. Ты даже ни разу не навестил своего друга, хотя больница всего в паре секторов от нас.»
И Тифа вышла, хлопнув дверью, оставив Клауда одного сидеть на пыльном полу. Не смотря на то, что она всегда была ярой поборницей чистоты и порядка, помещение бара представлял собой жалкий вид. Потрескавшиеся стены, местами прогнивший пол.
Грязные столы и поломанные стулья стояли как попало. На столах – запачканные чем-то скатерти, тарелки с недоеденной, протухшей едой, источавшей ужасный запах. Потолок отсырел, и местами обвалился, обнажая деревянные перекрытия. Прекративший играть музыку автомат стучал заклинившей пластинкой. Пахло сыростью.
Клауд поднялся и, пошатываясь, держась рукой за стойку проковылял к двери за баром, ведущей в комнату. Войдя, он обнаружил, что Тифы там не было. Она словно исчезла, хотя комната была и в беспорядке, но все же в ней было сложно спрятаться. И другой двери тоже не было. Клауд подошел к окну и выглянул на улицу.
«Темно. Не думаю, что она отправилась туда.»
И Клауд вышел обратно, прихватив с собой, непонятно правда – зачем, маленькую нефритовую статуэтку стоящей на коленях, обнаженной девушки.
Странно, но вместо того, что б попасть обратно в бар, Клауд очутился в каком-то коридоре, мрачном и темном. С потолка свисали провода, спускавшиеся по стенам, оклеенным старыми газетами, словно тропические лианы, сплетаясь в тугие клубки на полу. Пол был покрыт осыпавшейся влажной штукатуркой, которая чавкая превращалась в под ногами в белую кашу, и в добавок скрипел при каждом шаге.
«Что за черт?..» - спросил у себя Клауд.
Впереди было темно. Он пошарил по карманам, но не смог найти своего фонаря. (А был ли он при нем? Или это был только лишь сон?) А от мобильника не было никакого проку. Клауду стало не по себе. Он медленно продвигался, держась рукой стены, но стараясь не прикасаться к ней. Особенно неприятно было ощущение, как будто кто-то рядом есть, кто-то ходит, так же скрипя половицами, и тихо посмеивается за спиной. То и дело спотыкаясь о торчащие из стен провода, Клауд пробирался вперед, сжимая статуэтку в одной руке, и отломанную от пола доску – в другой.
Наконец, он добрался до лестницы. Весь пролет был усеян мелким битым стеклом, от разбросанных по полу рамок для фотографий. Сами фотографии были изрезаны и замазаны черной краской, не возможно было разглядеть, что на них запечатлено.
«Наверно, ничего хорошего» - подумал Клауд «Что это вообще за место?»
Он поднялся на верх по скрипучим ступеням, то и дело ожидая, что они провалятся у него под ногой. На верху была металлическая дверь, чуть приоткрытая, со странным символом на ней. «Знак Дженовы» - Клауд безошибочно опознал его, поскольку сам носил такой же на ремне, долгое время. У всех СОЛДЖЕРОВ был такой ремень.
Заперто.
Возле двери стоял зеркальный столик а на нем – рядок маленьких статуэток, изображавших людей, вереницей идущих к гильотине, постепенно склоняясь на колени. Все они несли что-то в руках: кто полотенце, кто чашу, кто шарик материи или бутылек со странной мутной белой жидкостью. Последними стояли священник и палач, отделенные от остальных тринадцатью ступенями подъема на эшафот. Они были повернуты к взведенному лезвию, словно готовились помочь принять смерть осужденному.
Кажется, именно осужденного тут и не доставало. Клауд взглянул на фигурку что держал в руках: обнаженная молодая девушка, на коленях, чуть склонив голову, смотрела вдаль полными слез глазами. Неужели это и есть недостающая фигура обреченного? Клауд пожал плечами, и поставил её в отверстие на помосте. Голова девушки аккуратно поместилась в проем гильотины. Клауд медленно убрал руку, несколько не уверенно, словно хотел все же отставить эту фигурку в сторону. Раздался щелчок. Нож опустившись, аккуратно срезал голову по самые плечи, а из образовавшегося среза полилась кровь. Тонкая струйка устремилась по желобку куда-то внутрь стола, приводя в движение скрытые механизмы. На железной двери щелкнул замок и та отворилась.

Внутри стоял стол, заваленный кипой ненужных сырых бумаг. Старые газеты устилали пол толстым ковром. Их полосы пестрели заголовками о подвигах СОЛДЖЕРОВ на Вутайской войне. Клауд, будучи совсем юн, читал их так часто, что практически выучил наизусть.
Под потолком, поскрипывая, покачивался большой вентилятор.
Тифа сидела за столом, безвольно свесив голову и её растрепанные волосы падали на её бледное, изможденное лицо. Тифа медленно подняла руку, в которой держала трубку радио телефона, поднесла к уху. Издала неясное мычание, которое, должно быть, имитировало звук телефонного гудка, после чего рука её разжалась, и трубка плюхнулась на стол. Тифа улыбнулась.
«Ты пришел?» - сказала она не поднимая глаз.
«Что здесь произошло?» - Клауд подошел и взяв Тифу за плечи, попытался заглянуть ей в лицо. Она отвернула голову.
«Я позвоню тебе, и скажу всё… А теперь уходи.»
Клауд отвел взгляд.
«Там…» - сказала она, указывая на дверь в другой стороне комнаты.
«…Что там?» - переспросил Клауд, но Тифа не ответила ему ничего. Лишь странно улыбнувшись, вновь взяла в руки телефон. На индикаторе светился номер его мобильника. Она вновь приложила трубку к уху, и загудела.
«Наверно, будет лучше оставить её в покое» - подумал Клауд, и направился к двери, в противоположном конце комнаты. За ней он обнаружил темную сырую металлическую лестницу, спускавшуюся вниз по отвесной стене. Клауд еще раз оглянулся назад. Ему показалось, как будто комната изменялась, постепенно выцветая, становилась желто-серой, желтели газеты, а с потолка уже свисала прозрачной вуалью паутина. Тифа по прежнему набирала несуществующий более номер, а в волосах её поблескивала седина…
Лестница была узкой и холодной. Звук шагов отдавался бьющим эхом по бетонным кольцам шахты.
«Один. Я вновь один и взаперти. И хоть у меня есть путь, я не знаю, куда он приведет меня. Быть может, я все еще сплю, и это не более, чем очередной мой кошмар.»
Становилось холоднее. Спертый воздух был пропитан запахом сырости и… цветов? Клауд поморщился.
«Нет, это только кажется. Это мое сознание обманывает меня, пытаясь преподнести то, чего бы мне так хотелось. А когда я получу это, все обернется сплошным кошмаром. Но в таком случае мой разум – моя тюрьма. И выхода из нее нет.»

Тут нога Клауда коснулась твердой металлической поверхности. Слабый свет тусклых красных ламп немного рассеивал темноту. И в этом свете Клауд увидел, что оказался в огромном коридоре, по бетонным сводам которого тянулись бесконечные провода, а под ногами гулко чеканила шаг железная решетка. В конце были большие двухстворчатые металлические двери, а за ними – огромных размеров зал, границы которого тонули в мраке. Вес пол в нем представлял из себя металлические балки, достаточно широкие, что бы по ним можно было пройти. Они делили все пространство на четырехугольные клетки, в которых была пустота.
Ворота захлопнулись с оглушительным гулом, и больше не поддавались. Клауд понял, что ему не остается ничего, кроме как пройти вперед. Снова сделать шаг на встречу бездне. Расставив руки в стороны, балансируя, словно воздушный акробат, он двинулся вперед. Но не успел он пройти и пару десятков метров, как весь зал стал наполнился странным механическим шумом. Сначала тихо, будто кто-то вдалеке уронил железный таз. Потом все громче и громче раздавались оглушающие удары, словно кувалдой что есть сил колотили по железным листам, громыхали сеткой. Раздался вопль, как будто кто-то неведомый царапался и вырывался запутавшись в колючей проволоке, и этот звук, минуя уши, иглами уходил под кожу разрываясь там острые на куски. Свет пульсировал в такт, словно на ужасной дискотеке, выводил перед глазами странные, пугающие очертания. Клауд схватился за уши, пытаясь защитить себя. Но тут нога его соскользнула, он потерял равновесие и опрокинулся в пропасть. Но в последний момент едва успел ухватиться за край конструкции. Повиснув на одной руке, он смотрел, как пляшут в пустоте странные огни. Почувствовав, что кто-то склонился над ним, он протянул было свободную руку, что бы просить о помощи, как увидел лицо того, кто стоял на верху. Вернее сказать, лица не было. В место него была гладкая, красная металлическая пирамида, на которой плясали языки пламени. Клауд закричал, почувствовав как тяжелый ботинок давит его пальцы, прижимая к ставшему раскаленным металлу. Он дернулся вперед свободный рукой, пытаясь схватить обидчика за подол плаща, но тут пальцы его освободились, и Клауд вновь полетел в бездну…



«Эй?!...»
Все было покрыто серой мглой, словно туман клубился прямо в его голове. Разноцветные пятна разбегались в разные стороны, постепенно превращаясь в темный и глубокий небосклон, освещенный восходящей луной. С верху сорвалась звезда, и, оставляя за собой длинный серебряный след, упала Клауду на раскрытую ладонь.
«Привет…»
Он инстинктивно её сжала... потом улыбнулся, и разжал кулак. Но звезды уже не было, только тоненькая серебристая ниточка осталась щекотать пальцы.
«Ты слышишь меня?...»
Клауд аккуратно за неё потянула, и с неба сорвались сотни тысяч звёзд, осыпая распростершегося на невидимой поверхности, словно на облаке, Клауда сверкающей пыльцой...
«Ты цел?...»
Клауд открыл глаза, и тут же их закрыл, в надежде на то, что сон вновь к ней вернётся...
Серый каменный потолок уходил вверх. Полукруг полуразрушенных колонн склонялся над ним, пропуская между собой лучи солнечного света. Они расходились, окружая мягким ореолом кого-то, кто склонился над ним.
«… Ты слышишь меня?»
«Да…» - прошептал Клауд и вновь закрыл глаза.
«Тогда, ты отделался лишь содранными коленками…»
«Что значит «Тогда»?...» - Клауд открыл глаза.
Свет исчез, а склонившееся перед ним лицо приобрело наконец четкие очертания. Клауд внимательно всмотрелся в него, и почувствовал, как в нутрии сначала похолодело, а затем будто что-то взорвалось. Он попытался вскочить на ноги, но что-то за его спиной помешало это сделать, зацепившись за что-то, и Клауд вновь растянулся на земле.
«Не делай резких движений. Не думаю, что это сейчас так уж нужно.» - сказал приятный женский голос.
Клауд приподнялся на локтях, не отрывая взгляда от сидевшего перед ним на коленях человека: Яркое красное платье, по которому ручьем ниспадали пышные волосы, прикрывая обольстительный вырез красивой, упругой груди. Широко открытые зеленые глаза, чуть подведенные, смотрели прямо на него. Этот взгляд…

«Айрис?...» - Клауд, все еще не верил своим глазам, «Но ведь ты…»
«Я похожа на твою подружку?» - широкая улыбка приветливо возникла на лице девушки.
Клауд будто потерял дар речи. Он смотрел на неё не отрываясь, словно… словно все еще не верил в то, что она перед ним.
«Айрис… Это действительно ты?!»
Девушка рассмеялась:


«Меня зовут Аерис…»

Изменено: ~Zer@tuL~, 10 Июнь 2008 - 03:26

  • 0