Иногда наступает время, когда тебе больно улыбаться. Весна, осень, хотя это не имеет значения: просто хочется покончить с собой или покончить с кем-то. Ты вглядываешься в лица окружающих людей и тебе больно видеть их улыбки, почти так же больно, как улыбаться самому. Невыносимо хочется ударить человека, размазать кровь по его довольному лицу. Нет, нельзя. Хотя кто решил – можно или нет? Те, с ухмыляющимися лицами? Хватит… Я стараюсь прекратить думать об этом.
Иссиня-голубое небо и оранжево-красное солнце. Этот яркий свет невыносим. Достаю тёмные старомодные очки и цепляю на нос, натёртая переносица болит. Теперь солнце не так режет глаза, но смотреть на него по-прежнему противно. Очень часто мне хочется найти большой камень и швырнуть его в небо, в самый центр, туда, где радостно сверкает жёлтый диск, разбив его, словно стекляшку.
Ноги налились усталостью и едва двигаются, нужно присесть. Небольшой парк раскинулся рядом с моим домом. Несколько деревьев, газон да пара скамеек – вот и всё, но другого мне и не надо. В одном из уголков этого парка есть тенистое местечко рядом с подсыхающим дубом, там солнце не так раздражает. Скамейка истоптана ногами и приходится отряхнуть её, ничего, я привык. Сажусь и вдыхаю аромат холодной травы и сухого дерева – наверно, это счастье. В эти минуты я думаю именно так. Жаль – это бывает так редко.
Чей-то голос нарушил тишину:
– Эй, ты ли это? – Девушка с моей работы. Её мягкие черты лица всегда казались очень привлекательными. Но, пожалуй, слишком хороша для меня. – Я хотела навестить тебя – дома никого. Подумала, что, может, ты здесь. Все волнуются. Как у тебя дела-то, получше уже, да? Выздоравливаешь?
От её яркой улыбки не спасают даже мои очки. А от радостного голоса болит голова.
– Да, мне гораздо лучше. Доктор сказал, что приступы вряд ли повторятся. Я принимаю антидепрессанты, так что скоро совсем поправлюсь. А как дела на работе?
Она присела рядом:
– Да нормально всё. Но без тебя трудновато. С этими стервозными клиентами только ты и можешь справляться. Надеюсь, к понедельнику ты выздоровеешь. А… – она помедлила. – на выходных я с друзьями собираюсь на пикник, хочешь с нами? Будет весело, да и свежий воздух тебе не повредит. – Она смотрела в глаза, ожидая ответа.
Неужели ей действительно нужно, чтобы я поехал? Или просто хочет казаться вежливой? Да, скорее всего последнее. Чем я могу заинтересовать такую девушку? Некоторые говорят, что я недурён собою, но для неё, наверное, я недостаточно хорош. Конечно, я и не глуп. Но…
– Нет, длительные прогулки мне противопоказаны. – А мне бы так хотелось оказаться с нею. Но зачем мучить себя, я ей безразличен.
Она вздохнула. Неужели расстроилась?
– Ну ладно… Увидимся на работе. – Она медленно поднялась, и не спеша двинулась прочь. Я хотел крикнуть: «Да, с удовольствием поеду!». Но тогда бы выглядел полным идиотом. Я вздохнул и постарался забыть о ней: хотя едва ли это получится. Просто сидел и смотрел ей вслед. Идиот.
– Зря ты отказался. Она действительно хотела, чтобы ты поехал.
Я обернулся. Позади, оперевшись о дерево, стоял человек лет тридцати. Черты лица казались смазанными. Будто неведомый художник был недоволен работой и размазал краски. Неужели подслушивал?
– Что вам надо?
– Ничего. – Лёгкая улыбка, он подходит и садится рядом. Я чуть отодвигаюсь. – Просто хотел помочь. Я вижу ты неспособен взять то, что желаешь.
– С чего вы взяли? Я похож на неудачника?
– Ну, как сказать? Ты не выглядишь довольным жизнью. Не любишь город, себя и ненавидишь людей. Но ведь ты хочешь стать счастливым?
Что несёт этот человек, он считает себя самым умным? Ненавижу таких.
Я решил просто игнорировать этого незнакомца. Надеюсь, он скоро уйдёт: я так люблю одиночество. Но человек не уходил, а продолжал сидеть, уставившись в небо. Я не выдержал:
– Так, что вам нужно от меня?!
Его губы растянулись в улыбке:
– Если ты поможешь мне – я помогу тебе. Ты ведь не раз задавался вопросом о смысле жизни? О никчёмности своей собственной жизни? Многое в этом мире тебя раздражает, от много ты хотел бы избавится. Я дам счастье, которого желаешь. Мир, где всё будет зависеть только от тебя.
– Вы с ума сошли? Каким это образом вы можете сделать меня счастливым? Вам самому не помешала бы помощь специалиста. Я как раз знаю одного…
– Прекрати. Я могу доказать, что в состоянии помочь.
– Хорошо. Мне даже интересно.
– Иди за мной. – собеседник встал и не оглядываясь двинулся в сторону моего дома.
– Куда мы идём?
– К тебе домой, конечно же. – он усмехнулся.
– Зачем? – мои вопросы становились совершенно глупыми.
– Ты ведь просил доказательств? Вот и получишь.
В его словах слышалась какая-то издёвка, или мне это просто казалось? Ну хорошо, когда окажусь вблизи телефона позвоню куда следует.
Немного успокоившись, я двинулся следом.
Незнакомец уверенно двигался к моему дому – откуда он знает, где я живу? Я хотел закричать проходившим людям, что рядом со мной псих. Но боялся. Вечно я так…
Холодная прохлада подъезда, такая милостивая после палящего солнца. Дом – ещё одно место, в котором я почти счастлив.
По-прежнему перед мной спина незнакомца, вверх вниз плечи при ходьбе, ноги считают ступени – второй этаж.
– Я живу выше. – Мне так и хотелось сказать: ты такой умный, а этаж не знаешь.
– А мы не к тебе. – Я растерялся. О чём это он?
Он остановился в нескольких метрах от дверей в квартиру управляющего. Что ему здесь надо? Владелец дома – кретин каких поискать. Хорошо если он хотя бы дверь соизволит открыть, а то ведь может просто игнорировать.
Меня в плечо толкнул какой-то человек, закутанный в грязный плащ. В такое-то время года? Идиот. Он прошёл мимо и остановился прямо у двери. Сегодня что – приёмный день?
Собеседник окинул взглядом пришельца и повернул голову в мою сторону:
– Ты ведь ненавидишь кретина за этой дверью?
– Ну да. Любит его явно не за что. Редкостный д*****л.
Незнакомец улыбнулся какой-то хищной улыбкой, и в этот момент в нос ударил кислый и влажный запах плесени – я не замечал его раньше. Посмотрел на стену – обои пузырились. Таблички на дверях местами проржавели. Ну и урод же этот управляющий – даже об этом позаботиться не может.
– Ну что ж. Это мой подарок. Первый шаг к жизни, о которой ты мечтаешь.
После этих слов человек, закутанный в плащ, выбил ногой дверь, словно она была тоненькой дощечкой, и окунулся в полумрак помещения. Мы двинулись следом. Несколько мгновений не раздавалось ни звука, кроме надсадного хрипа человека в плаще. Не понимаю, почему я не бросился бежать, увидев всё это; наверное, я не верил в реальность происходящего.
Толстый управляющий забился в угол своей спальни, его индюшачий подбородок трясся точно желе:
– Ч-что в-вам на-до. – он заикался. Неприятно в этом признаваться, но я наслаждался ужасом управляющего. Годами он унижал меня, а я не мог ничего сказать: и сегодня, будто день расплаты. Я счастлив.
Закутанный в плащ подошёл к толстяку и поднял за волосы. Тот затрясся ещё больше.
– Вот видишь – я могу дать тебе счастье. – Человек из парка хищно улыбается.
После этих слов Закутанный в плащ четырьмя невыносимо длинными пальцами с размаху ударил управляющего в живот. Мои глаза расширились, когда я увидел, что его пальцы торчат из спины толстяка, сжимая позвоночник. Кретин стоял, всё ещё борясь за свою никчёмную жизнь, кровь бежала по его подбородку. «Скоро ты сдохнешь!» – подумал я. Закутанный в плащ сжал позвоночник толстяка, послышался сухой треск, и он вырвал свою руку с осколком хребта умирающего. Я был впечатлён. Подошёл к этой безвольной груде сала и ударил в лицо, размазав кровь по когда-то ухмыляющемуся лицу. Я был счастлив. Меня переполняла энергия, я готов на всё!
– Ты впечатлён? – хищная улыбка погасла, уступив место лёгкой усмешке.
– Да… – и это мягко сказано. – Что я должен делать?
– Мне нужна сила. Приведи мне человека. Он должен быть тебе дорог – это важно.
Я растерялся. У меня никого нет, кем бы я дорожил: не друзья – так, приятели; родителей и родственников нет в живых; девушки тоже… хотя нет, та, с работы. Наверное, подойдёт. Но ведь я её… Нет, не могу.
Незнакомец из парка, точно угадав, что я сомневаюсь, спросил:
– А разве жизни неудачников стоят чего-нибудь? Разве радость человека не стоит страданий тех, кто неспособен жить? Ведь их жизни пусты, зачем они отравляют существование других.
– Но она…
– Дура и не ценит тебя. Смеётся за твоей спиной. А то, что произошло сегодня утром… ничего не значит.
А ведь это действительно так. На что я надеялся?
– Хорошо я приведу её. Куда?
– Сюда. – он улыбнулся. – На пару дней я останусь у тебя.
Вдвоём мы поднялись в мою квартиру. Тот остался наедине с трупом. Что он с ним будет делать. Я бы посмотрел… Но я тут же отогнал эту мысль.
Щелчки набираемого номера. Треск помех. Гудки.
– Алло. – её тёплый голос заставляет усомниться в правильности своего решения.
– Привет.
– Это ты?! Я так рада тебя слышать! Думала, что выйдешь в понедельник, а... – её радость расцвела словно бутон.
– Да, я собирался, но опять почувствовал себя неважно. Слушай… может, зайдёшь, поболтаем. Я так устал быть один. – Думаю жалость поможет, она придёт.
Молчание, затем уверенный голос:
– Хорошо через час буду. Купить что-нибудь поесть, ты, наверное, голодный?
– Я не против. – короткие гудки.
Она приехала через полтора. С двумя пакетами продуктов и улыбкой до ушей. Я отшатнулся от этой улыбки, как от удара. Это вновь заставило задуматься о верности решения.
– Привет! – Она обняла меня. Впервые за много лет кто-то обнимает меня. – Ты представляешь у вашего управляющего сердечный приступ. Я видела, как его выносили – жуткое зрелище.
– Сердечный приступ? – Вряд ли разорванный живот и сломанный позвоночник можно так назвать.
– Да. Я видела его лицо. Всё синее, волосы поседели – это ужасно.
–…Ну ладно, я сейчас. – У меня больше не было сил, я зашёл на кухню и захлопнул дверь. Не хочу слышать криков девушки. Тот сделает всё сам.
Прошло около часа, я сидел, боясь пошевелиться. Ни шороха. Тишина. Я решился выйти.
В креслах друг напротив друга сидели он и она. В молчании. Глядя в глаза.
Я ужаснулся её преображению. Она была будто выжатый лимон. Кожа истончилась и посинела, волосы потеряли блеск и потускнели, лицо покрылось многолетними морщинами. Она была точно мёртвая. Но дышала. Увидев меня, попыталась улыбнуться, но рот затерялся за складками морщин, словно разучился это делать. Мне стало стыдно, за то, что я сделал с ней. Но ведь я буду счастлив? Правда? Это того стоит?
Через минуту она вяло попрощалась и вышла вон.
Мужчина улыбнулся, глядя ей вслед:
– Ты будешь удивлён, но она действительно безумно любила тебя. Я редко видел такое, ведь её любовь была безответной. Но лучшего кандидата ты не мог найти… Так что поздравляю. Скоро ты попадёшь в мир своей мечты. Удачи тебе. – хищная улыбка промелькнула на лице, но быстро потухла.
– Куда мне теперь?
– Да никуда. Просто выйди на улицу – увидишь всё, о чём мечтал.
Ступени, ступени. Дверь выхода близка. А за ней – новый мир. Я толкнул дверь, несмазанные петли поддались с трудом. Я оказался снаружи. Дверь захлопнулась за мной, чтобы тут же упасть на землю, открыв внутренности прогнившего здания. Но хода назад не было, только завал из битого камня и прочего хлама. Хотя это неважно – назад я не собираюсь: впереди ведь целый новый мир.
Я огляделся вокруг. Пусто и одиноко. Остовы ржавых махин, скелеты зданий, гнилой воздух. Я поднял взгляд – небо было пепельным.
Это мир, о котором я мечтал? Где всё зависит от меня? Здесь нет солнца, ухмыляющихся прохожих, кретинов-людей. Но счастлив ли я?..
Я потерял сознание…
Изменено: Aleha, 26 Март 2004 - 15:00
