4 ответов в теме

[Aleha]

Кровь нелегко смыть. Особенно когда ты каждый день в ней по локоть. Она растекается по коже, вгрызаясь в малейшие неровности и трещинки. И остаётся надолго. Как бы ты её ни отмывал. Как долго бы ни оттирал. Она всё время с тобой словно укор давно умерших людей. Тех, кого ты не успел спасти.
Доктор склонился над раковиной, уже в который раз намыливая и смывая пену. Руки растерты докрасна. Но он по-прежнему чувствует себя грязным. Доктор проводит ладонью по зеркалу и ему кажется, будто остался алый развод. Он вздыхает и вновь берется за мыло.
Ужин в одиночестве, которому он даже рад. Рад уже восемь лет. С тех пор как не стало сына. Мужчина мотает головой, отгоняя воспоминания. Или, быть может, так слёзы высохнут быстрее?
Еда оказалась вкуснее, нежели он ожидал от подгоревших кусочков мяса. Обычно ужин мужчина покупал в другом месте, но сегодня рабочий день закончился в три ночи, и ничего приличнее не нашлось.
Карамельное спокойствие нарушил звонок телефона.
– Алло. – голос Доктора лишен эмоций.
– Доброй ночи. Надеюсь, не спишь?..
Молчание.
– Ну ладно. Тут вот в чем дело… Я понимаю, что ты вымотан до предела, но ты нужен нам завтра… в смысле уже сегодня. – нервный смешок. – Почти все наши в другом городе. Ну, ты знаешь из-за аварии. А Харис не справится один, и Джэн не помощница при такой нагрузке. Маловато у девчонки ещё опыта, понимаешь?
– Да. А Тамир. – холодный хриплый голос Доктора контрастирует с извиняющимся тоном на другом конце провода. – Вздох. – Я не думаю, что он вообще вернётся. Ему назначили ещё один курс терапии. На этот раз принудительный. Он пытался убить официанта, когда увидел кровь в своём бифштексе. – Вздох. – Ладно. Я обещаю тебе два выходных подряд. Но завтра нам никак не обойтись без тебя.
Доктор кивает в пустоту:
– Во сколько?
– В восемь. – пауза. – Спокойной ночи. – Короткие гудки.
Мужчина поднялся из-за стола и двинулся к кабинету. Настал черед таинства, которое он совершал каждую ночь, перед тем как отойти ко сну. Совершал вот уже восемь лет. Время для Выбора. Не его выбора.
Доктор открыл ящичек дубового стола, и, пошарив, рука ощутила холод стали. В свете бледной луны револьвер отливает мертвенной синевой. Барабан пуст – единственная пуля хранится в медальоне у него на шее. Он нашёл её ребенком и с тех пор не расставался. Мужчина знал – когда-нибудь придётся выпустить заключённую там силу.
Доктор извлек пулю и вставил в барабан; крутанул и приставил к виску.
– Достоин ли я жизни? – его надрывающийся голос разнесся по комнате. – Ну, кто там на верху? Ответь! Бог ли, Дьявол ли! Мне плевать! Ответь! – последнее слово перешло в крик и палец под ногтем которого еще скрывалась засохшая кровь нажал на курок. Щелк. Тишина. Лишь Доктор беззвучно плачет.

Телефон немилосердно вырывает из объятий сна.
– Чёрт возьми, ты где?!
Опухшими глазами мужчина оглядел кабинет. Тело затекло, рука по-прежнему сжимает пистолет.
– Буду через двадцать минут. – не слушая дальнейших воплей, он повесил трубку.

Больница встречает его воплями больных, криками персонала и шорохом одежд. И еще едким запахом лекарств. Ими пропах каждый дюйм, каждый человек, единожды попавший сюда отмечен их печатью. Лица вокруг мелькают, сливаясь в одно, не имеющее выражения. Когда не видишь человека за его лицом – так легче. Легче говорить «примите мои соболезнования» или «мне очень жаль, мы сделали всё что смогли». Ты ведь говоришь это не человеку только что потерявшему близкого, а лишь маске. Ведь правда? Трудно продолжать чувствовать боль. Так легче.
В ординаторской как всегда столпотворение.
– …едва ли поможет.
– Возможно ты права. При ипохондрической депрессии лечение настоящей болезни будет невозможно. Пожалуй придется связаться с…
– …даже и не думай о перерыве. Рядом с фабрикой был выброс тетраэтилсвинца, тебе придется их откачивать.
– Но…
Доктор кивнул знакомым и, отыскав папку со своей фамилией, вышел вон.
Коридоры полны отчаявшихся людей.
– Послушай, у него всего лишь пиодермия, не нужно было прогонять его по всему курсу. – молодая сестра выслушивает замечания, опустив голову.
– Я уверен, это не повредило. – произнес Доктор; лёгкая улыбка скользнула по губам девушки.
– А, явился попирать мой авторитет? – шутливо заметила старшая сестра.
– Не дай бог Адриана. Не дай бог. – бросил он на ходу.
Палата номер шесть раскрыла перед ним свои внутренности. Две койки, две судьбы, о которых он должен беспокоится. На одной лежит девушка, лицо забинтовано после операции. Хотя вряд ли вмешательство помогло. Какой-то преступник оставил её связанную в горящем доме. Ожоги более пятидесяти процентов площади кожи. Хирурги сделали все что смогли, но лицо с трудом поддаётся восстановлению…
– Доброе утро! – он постарался, чтобы голос звучал бодро.
– Тише. Она спит. – раздался шёпот с постели второго больного.
Этого человека перевели только вчера, и Доктор не знал его толком. Мужчина раскрыл историю болезни, что крепилась у койки больного и погрузился в чтение:
«…пятьдесят пять лет, вдовец… нервный срыв после смерти сына… год в психиатрической лечебнице… покушение на жизнь врача… еще полтора года в той же лечебнице… электросудорожная терапия терапия, мелипрамин, пиразидол, инказан… переведён в больницу мягкого режима… при попытке совершить ритуал выколол себе глаза… состояние в течении нескольких лет стабильное… направлен на медицинский осмотр, рекомендованы диазепам и элениум по 5-40мг в сутки…».
«Интересный больной». – усмехнулся про себя мужчина.
– Хорошо. А как вы себя чувствуете? – понизив голос, поинтересовался Доктор.
– Моя история болезни полна неожиданных поворотов, правда? – хрипло усмехнулся пациент.
– Я не вижу вашего имени на карте. Наверное сестра забыла…
– Не беспокойтесь. Я не люблю своё имя. Так что называйте меня… хм Арак подойдёт.
Доктор достал ручку и в углу карты написал это странное имя.
– Как будет угодно. Вы чего-нибудь хотите?
– Пожалуй, спасения человечества будет достаточно. – тихо рассмеялся Арак.
– Результаты анализов в норме, так что через пару дней вы вернётесь… домой.
– Вы хотели сказать в психушку? Что ж мне там самое место, правда? – хихикнул больной.
Доктор кивнул и развернулся к выходу.
– Постойте. – на этот раз голос слепого был серьёзным. – Девушка, что лежит здесь, она красивая? Мне никогда её не увидеть, но вы можете сказать мне. Мне довелось поговорить с ней сегодня утром. Чудесный мелодичный голос. И такое невинное чувство юмора. Я никогда не слышал ничего подобного. По-моему это самая прекрасная женщина, что я встречал. Скажите, прошу вас…
Мужчина проглотил стоящий в горле ком и выдавил:
– Она… красива. – и захлопнул за собой дверь, не в силах более терпеть невидящий молящий взгляд слепого.

Несколько часов до конца дежурства. Пора на ковёр к Главному. Коридоры пустеют, поток больных ослабевает.
Доктор подходит к кофейному автомату и скармливает пару монеток. Через несколько секунд его рука уже сжимает дымящуюся кружку. Он подносит ароматную жидкость ко рту, но вдруг резкая пульсирующая боль пронзает тело. Мужчина ударяется коленями о кафель и кипяток обжигает руку. Но это ничто по сравнению с болью, что пульсирует в голове. Кажется, что в уши залили расплавленный свинец и теперь тот медленно, шипя, обволакивает мозг. Перед глазами чернота, в ушах звенит, а нос вдыхает ржавчину.
Он пытается позвать на помощь, но рот затыкает новый приступ боли.
– Внимание всем врачам. – оживает больничное радио. – Просьба от счастливейшего человека. Примите, пожалуйста, по упаковке феназепама. Это лучшее лекарство, которое может желать человек. Кроме… – голос обрывается. Теперь из динамиков доносится только статический шум. И кажется, он нарастает.
Вдруг свет в гаснет и больница тонет в тишине. Умирают машины жизнеобеспечения, вода перестаёт течь по трубам, больные начинают задыхаться.
По коридору растекается зловоние и разносится шорох. Кто-то идет. В темноте не видно кто. Но это нечто передвигается очень медленно.
Боль отпускает, и Доктор пытается подняться.
– Эй. – ослабевшие лёгкие с трудом выталкивают воздух. – Мне нужна помощь.
Он поднимается и, с трудом передвигая ноги, плетётся к фигуре в темноте. Чем ближе он подходит, тем сильнее вонь.
– Что случилось? Почему нет света? – кричит он незнакомцу.
В этот момент фигура проходит через лужицу лунного света и Доктор силится разглядеть кто же это. Боль мешает. Наконец он фокусирует взгляд и дыхание перехватывает. Он пятится назад и падает, поскользнувшись на пролитом кофе. В бледном свете он увидел нечто завернутое в бинты, хрипящее, за которым тянулся след какой-то жидкости. Именно она являлась источником зловония.
– Боже мой.
Доктор пытается подняться, но приступ неистовой боли скрутил тело.
Через несколько невыносимо долгих секунд боль перестала терзать тело, и мужчина открыл глаза. Коридор освещен тусклым светом резервных ламп, где-то в подвале гудят запасные генераторы, а за углом слышен удаляющийся шорох шагов.
Доктор встал и двинулся на звук. У дверей в уборную он увидел больного, обмотанного грязной туалетной бумагой и мокрыми штанами.
– Пора завязывать со сверхурочными. – пробормотал он и двинулся к кабинету Главного.
– Внимание всего персонала больницы. – донёсся голос Адрианы из динамиков. – Из психиатрического отделения сбежало несколько больных. Точное число уточняется. Они вывели из строя главный трансформатор. Мощности генераторов хватит на поддержание жизни нетранспортабельных больных, остальные будут эвакуированы в ближайшие госпитали.
Доктор постучался в отделанную под орех дверь.
– Да, да. Заходите.
Мужчина уселся в кресло напротив Главного.
– Ты уже слышал о случившемся? – не дожидаясь ответа продолжил. – Я вылетаю в госпиталь Святого Арка. Нужно подготовить места. Некоторым больным нужна срочная операция. Так что…
Внутри черепа зарождается боль. Медленно, она начинает поглощать разум. Мужчина вцепился себе в волосы.
– С тобой всё в порядке? – встревоженный голос Главного. – Мне конечно наплевать, сдохнешь ты или нет. Я должен тебе зарплату за полтора месяца, так что легче бюджету. Другое дело, что придётся заполнять кучу бумаг. Но мне это только в радость – я всегда завидовал тебе.
– Что? – превозмогая боль, спросил Доктор. Он не верил, что Главный так разговаривает с ним. Он открыл глаза. Боль отступала. – Что вы только что сказали?
Главный покачал головой.
– Да, выглядишь действительно неважно. – он вздохнул. – Я сказал, что беспокоюсь за твоё здоровье. Я не могу потерять столь ценного сотрудника. К тому же ты всегда мне был как сын. Поспи пару часов. Потом снова придётся вернутся к дежурству. Ты же знаешь нашу ситуацию. Извини. – добавил он напоследок.
Доктор уже собирался выйти, как дверь распахнулась от пинка, и в комнату влетел… Мужчина не успел рассмотреть его. Боль снова проснулась. Но теперь он не лишился способности соображать. Только время как будто превратилось в карамель. Мужчина открыл затуманенные глаза и рассмотрел фигуру… человека? Нет. Тело покрыто язвами. Слева в груди зияет провал. Правая рука сжимает оскалившуюся змею. И ещё отчётливый гнилостный запах. Это не человек. Но как это нечто может существовать?
Доктор моргнул, и время ожило. Монстр исчез. На его месте стоял плюющийся слюной человек с холодными мертвыми глазами. В руках он сжимал пистолет.
– Не двигаться. Дыру в черепе не залатает ни один из вашей шайки. – казалось у него были личные счёты с каждым врачом на земле. Слишком много злости и яда было в его словах.

[Любитель]

Е-моё, Алеха, ну круто, да ты же знаешь!! Душевно пишешь, я не могу... :cryby:

Изменено: Любитель, 20 Сентябрь 2005 - 17:57

[Aleha]

Пасибо! На выходных напишу продолжение.

[Werewolf_Chaos]

Классно, жду родолжения.

[DJ Бес]

Уважаемый товарищ Алёха, когда ты наконец начнёшь заканчивать свои рассказы?