Перейти к содержимому


Фото

Тихий уголок


  • Чтобы отвечать, сперва войдите на форум
7 ответов в теме

#1 Garfield

Garfield

    DILLIGAF

  • Психи
  • ФишкаФишкаФишкаФишка
  • 430 Сообщений:

Опубликовано 08 Июль 2004 - 13:24

Вот я и переписал-таки свой четвертый рассказ после долгих и мучительных часов стука больных пальцев о клаву.. да, ребята, писать, скажу я вам, куда легче ручкой... rolleyes.gif
Если понравиться, можете написать прямо здесь, если нет - тоже. А так же смело указывайте на ошибки и недочеты. Спасибо! wink.gif


Тихий уголок.



6:00AM
Мэйсон Крик постепенно просыпалась. На листьях деревьев и траве еще трепетали крохотные капельки росы, в каждую из которых, как в зеркало, умудрялось смотреть заспанное солнце, медленно и неохотно возвышаясь над верхушками дубов и сосен. Они в свою очередь приветственно махали ему своими ветвями с помощью свободного прохладного ветерка, совершающего свою традиционную утреннюю пробежку. Далекое щебетание лесных птиц как по расписанию уже звучало повсюду, возвещая о начале нового дня после протяжного ночного молчания. Через некоторое время к многоголосому лесному оркестру присоединилась и бензопила дровосека, ревущая и кряхтящая где-то вдалеке. Все вокруг дышало чистотой и излучало свет, отражая золотистые солнечные лучи.
Мы с женой всегда ласково называли это место “тихим уголком”. Сюда мы с ней приезжали каждое лето для того, чтобы на время скрыться от житейских проблем и просто хорошенько отдохнуть. Здесь нас всегда ждал небольшой двухэтажный домик у озера, спрятанный под навесом крупных деревьев на самом краешке длинной бухты, который тоже носил свое имя – Малыш Билли. Этот домик был своеобразным напоминанием о проблемах моей жены и о том, что в нашей семье никогда не появится новый человек, который мог бы носить его имя. Но вместе с тем он служил нам последним утешением. Именно поэтому Марта Рубин нянчилась с ним, как с собственным ребенком и, наверное, любила не меньше. Мы, конечно, могли бы в любое время завести мальчика или девочку, но она всегда была против усыновления и считала, что “воровать” чужих детей не по-христиански, отчего наши с ней взгляды расходились в противоположные стороны. Мы часто спорили на эту тему, и в большинстве случаев эти споры не заканчивались ничем. Потом все начиналось сначала. После долгих лет брака мы с Мартой едва не развелись из-за этого, и я понял, что надо брать инициативу в свои руки и как можно быстрее что-то предпринимать, пока не еще поздно. Идея с покупкой Малыша Билли пришла ко мне в голову весьма неожиданно. Как говорится, в один прекрасный день, когда я листал прошлогодний каталог, просто так, чтобы скоротать время, я наткнулся на объявление о продаже маленького уютного домика с видом на озеро. Как сейчас помню, что я сказал себе тогда “Джон, это то, что нужно вам с Мартой”. Не теряя ни секунды, я тут же позвонил по указанному под миленьким фото телефону, ни на что не рассчитывая и даже не обратив внимания на цену в четыре нуля. И может благодаря судьбе, а может чему еще, мне сказали, что он до сих пор не занят и, более того, цену уже успели урезать ровно на один нолик.
И 30 июля 1985 года на юбилей нашей свадьбы у нас с женой, если можно так сказать, родился Малыш Билли. С тех пор в Мэйсон Крик нам рады всегда. Люди в таких местах как это везде одинаковые. Они все приветливые и гостеприимные, когда вы стоите к ним лицом, но стоит повернуться спиной, как они окатят вас циклоном сплетен и небылиц, в которых вы, естественно, главный герой. Конечно, большинство из них просто пустая болтовня, но бывают отдельные личности, которые не хотят ограничиваться только этим. Как только мы с Мартой сюда приехали, то сразу же оживили эту спящую деревушку и мигом спровоцировали разрушение той невидимой дамбы, что с трудом удерживала поток “горячих новостей”. Но ни я, ни она никогда особо на это не жаловались и, в общем, не были против. Наш маленький домик стоял в стороне и мы тоже. И в это лето мы снова приехали сюда уже в шестой раз под ряд, чтобы, как обычно отдохнуть, но покоя я так и не узнал.










Added @ [mergetime]1089282373[/mergetime]
В 6:15 утра я припарковал свой форд “мустанг” на такой знакомой нам с Мартой узкой песчаной дорожке около веранды Малыша Билли. Не успел я выключить зажигание, как Марта уже выпрыгнула из машины и практически бегом направилась к дому. Да, она действительно его любила. Каждый раз Малыш Билли стоял там на своем месте прямо у озера в тени высоких деревьев, но радовалась она так, будто видела его впервые. Может быть, в определенном смысле повод для такой радости все же был. Не раз в Мэйсон Крик бушевали бури, и происходило это частенько. Некоторые из них довольно тихие и недолгие и, слава богу, таких большинство, но бывают и те, о которых местные жители помнят еще очень долго. Как раз последние наиболее опасны для сооружений вроде нашего домика, но, как я уже сказал, он стоит на самом краю бухты, поэтому любая буря затихает, пока доберется до него. Основной урон стихия наносит самой деревушке, которая располагается вдоль широкой реки, впадающей в море. Если захотите послушать про самую страшную бурю, которая когда-либо здесь появлялась, то вам дорога в любой из баров городка, а их там хватает с лихвой. У старожилов это всегда горячая тема в летний сезон, и она идеально подходит для ушей приезжих туристов.
Я выбрался из душной машины и вдохнул столько свежего воздуха, сколько позволили мои легкие. Запах дикой сосны всегда доминировал в этих местах – весь ближайший лес состоял в основном из хвойных деревьев. Они выстраивались вокруг нашего домика и нестройными рядами уходили вглубь леса. Две ели и одна сосна клали свою густую тень на крышу Малыша Билли, и не так трудно было представить, что случилось, если бы буря добралась сюда. Я кинул взгляд на озеро, которое словно подмигнуло мне в знак приветствия отблеском солнечных лучей. Пожалуй, и в случае наводнения здесь будет не безопасно.
Я подошел к дому, осматривая его снизу доверху:
- Вроде бы все в порядке. Пока стоит.
- Да, - выкрикнула Марта из-за приоткрытой деревянной двери. – Все на месте. Дик неплохо справляется со своей работой.
- Что ж, полагаю надо бы повысить ему зарплату.
Дик – наш сторож и давний друг. Его порекомендовали нам еще во время нашего первого приезда, и с тех пор он присматривал за Малышом в наше отсутствие. В этот раз мы его даже не предупредили, что приедем, но, в общем-то, это не было так уж необходимо. Он обычно вычищал камин или подбирал упавшие на крышу ветки и листья примерно раз или два в неделю и, конечно, прекрасно знал, что мы вернемся.
Я ступил на веранду, провоцируя скрип досок, и вошел в дом. Марта уже сняла половину пыльных простыней с предметов интерьера и сбросила их в одну кучу на пол. Все действительно стояло на своих местах и ничего не изменилось. Я сразу же решил проверить, работает ли старый кондиционер, что стоял наверху в нашей спальной. Хоть дом и стоит в тени деревьев, он, тем не менее, не застрахован от здешней жары, и уже к полудню обычно становиться невыносимо душно. Я поднялся по ступенькам и прошел к крохотному коридорчику. Наверху было всего две двери: одна вела в нашу с Мартой спальню, а противоположная – в самую обыкновенную комнату для гостей, которую мы иногда использовали для игры в покер или настольные игры. Но, кроме того, здесь на втором этаже, был выход на чердак. Ни я, ни Марта им не пользовались за ненадобностью, и я давно его заколотил, по ее личной просьбе, а после и вовсе забыл про его существование. Но очень скоро мне предстояло снова им воспользоваться…
Несмотря на столь раннее утро в спальне все же было довольно жарко. Это было неудивительно, ведь комната за все время нашего отсутствия ни разу не проветривалась, а единственное небольшое окошко было наглухо заперто. Пыль так и струилась в спертом воздухе, мелькая в лучах солнца. Я дернул задвижку на окне и распахнул его до предела, но это мало что изменило. Я осмотрел комнату в поисках кондиционера и остановил свой взгляд на большой кровати, которая занимала почти две четверти всего узенького пространства. Те бессонные ночи, проведенные на ней вместе с Мартой, сразу же всплыли в моей памяти. Бывало, что по утрам, после очередных бурных “скачек”, покрывала, в том числе и наволочки, насквозь были пропитаны потом, стекавшим с нас обоих в три ручья. А после мы с ней выбегали из дома в чем мать родила и окунались в прохладное озеро, забывая обо всем остальном мире. Сейчас былого задора уже поубавилось, но кровать эта все-таки не остается невостребованной и слава богу.
Я, наконец, обнаружил кондиционер в самом углу комнаты, спрятанный под старым покрывалом и включил в розетку. Некрупная жестяная коробочка фирмы “Страйкер” вряд ли справиться с предстоящей погодкой, но я уже был обрадован и тому, что она хотя бы все еще работала.
- Ну, как тут дела? – раздался вдруг голос Марты за спиной, отчего я непроизвольно вздрогнул.
- Уф! Духота. Все как всегда.
- Позвонить Дику?
- Да, конечно.
- О’кей. – Она удалилась в комнату рядом.
Я выглянул в окно и тут же поймал первый и последний порыв прохладного утреннего ветерка. На озере, трепетала легкая рябь, сверкая неземным блеском. Ближе к горизонту еще висела прозрачная туманная дымка, тонким слоем покрывающая землю. Все, за что я и Марта так любили наш тихий уголок, осталось на своем месте.

Несколько часов спустя я отдыхал лежа на маленьком диванчике внизу, читая местную газету. Единственная новость, достойная внимания была опубликована на первой странице крупным шрифтом, а ее заголовок сам бросался в глаза.
Он гласил:
“ПРОПАВШЕГО МАЙКЛА ОЛСЕНА ДО СИХ ПОР НЕ НАШЛИ”
Видимо, эта статься была продолжением предыдущих. Об этом говорило и ее содержание. В ней писали о человеке, пропавшем без вести три недели назад. В последний раз Олсена видели с удочкой за плечом и плетеной корзинкой в руке, когда он шел в лес к краю реки, чтобы порыбачить. “Было около шести тридцати вечера, и сумерки начали сгущаться”. Именно так журналист “Мэйсон Крик Ньюс” решил проявить свой литературный талант. Но в основном вся статья была обыкновенной мешаниной из сплетен местных жителей и догадок самого автора. Подобные новости в таких местах смакуют очень долго до тех пор, пока не выжмут все до капли, словно из губки.
Я взглянул на свои “Касио” и, широко раскрыв рот, протяжно зевнул. Было уже 18:15 и сумерки действительно “начали сгущаться”. Марты еще не было. Она ушла в город за продуктами и пивом еще два часа назад, но я не удивлялся ее долгому отсутствию. Наверняка она сейчас сидит за столиком в каком-нибудь кафе и непринужденно беседует за чашечкой чая с одним из наших давних знакомых, которых за все эти годы скопилось уже достаточно много. Она просто обожала судачить с ними о всякой всячине по несколько часов, что меня постоянно раздражало. Именно поэтому вопреки ее долгим уговорам я и остался дома. После последней банки теплого пива, которое осталось с дороги, меня разморило, и я, сам того не заметив, погрузился в сон.
Как потом выяснилось “продремал” я ровно три часа, за которые я успел увидеть сон. Кошмарный сон.

- Джон! Джон! Он здесь! Он хочет убить нас! – визжала Марта, ворвавшись из неоткуда в дом. Я мигом вскочил с дивана и бросился к ней. Лицо ее было искажено от ужаса, а из удивленных глаз рекой струились слезы. По какой-то причине я ничего не ответил и не испытывал ни малейшего удивления, будто ожидал, что она с минуты на минуту вот так ворвется в дом. Я снял ружье со стены. Зарядил его патронами, непонятно откуда взявшимися на диване в большом количестве, и выбежал на улицу. Вокруг было темно, как в ничем не освещенной запертой комнате. Никаких очертаний растительности так же не было видно. Одна только луна висела на беззвездном небе, похожая скорее на серебряную монету. Она четким кругом выделялась на фоне черноты, но не излучала свет, словно декорация, нарисованная от руки. Вдруг я увидел, как появились две красные светящиеся точки шагах в шести от места, где стоял я. Глаза. Они полыхали, словно два догорающих уголька в потухшем костре и смотрели прямо на меня. Оранжево-красные пронзающие глаза, способные вселять страх одним своим дьявольским блеском. Они неожиданно моргнули, и в эту самую секунду я поднял раздвоенное дуло ружья строго перед собой. Нажал на курок, но… щелчок, осечка. Я попробовал вновь – ничего. Руки и ноги перестали слушаться от ужаса, и тут я услышал смех существа, которому принадлежали светящиеся глаза. Это был истерический смех сумасшедшего, звонкий и резвый, с нотками какой-то внутренней ярости. Я выронил ружье из дрожащей руки и попятился назад, еле переставляя ноги. Смех зазвучал громче, затем еще и через несколько секунд стал уже практически невыносим. Я отступал все дальше и дальше, но расстояние между мной и существом оставалось прежним. Смех все рос и рос, обретая силу и раздаваясь нестерпимым эхом у меня в голове. Внезапно глаза рванули в мою сторону с дикой скоростью. Я крикнул, споткнулся обо что-то под ногами и упал на пол. Раздался скрип старых досок, и в воздух мигом взлетела пыль. Я лежал не вставая и ждал возможной смерти от страшного преследователя, но понял, что нахожусь уже совсем не там, где секунду назад. Вокруг лежал какой-то старинный хлам, и пахло сыростью. Чердак? Но…
Я посмотрел перед собой и увидел то, обо что споткнулся – старенький фотоаппарат для любительской съемки на ленточке и с открытой крышкой. Он был подсвечен каким-то слабым неоновым светом, то резко угасающем, то становящемся ярче. Я протянул руку и, едва коснувшись его, в мои глаза ворвался яркий белый свет от резкой вспышки. Все, что окружало меня, исчезло в одно мгновение и последнее, что я увидел, было лицо человека. Лицо Майкла Олсена. Совсем не похожее на лицо с фотографии, опубликованной в газете, но, так или иначе, принадлежащее именно ему. Оно было сильно осунувшимся и морщинистым с неестественным синевато-бледным оттенком.
Он открыл рот, разомкнув мертвенно синие губы, и каким-то утробным сдавленным голосом произнес всего три слова:
- Помоги мне, Джон!
И вновь яркий свет от вспышки фотоаппарата полностью заполонил пространство и… я проснулся.

Added @ [mergetime]1089282450[/mergetime]
Я сразу обратил внимание на то, что за двойным окном рядом со мной стало уже довольно темно. Сердце билось учащенно, а липкий пот покрывал все лицо. Мне понадобилось пять или даже десять минут на то, чтобы понять, где я нахожусь, в реальности или все еще во сне.
Это лицо. Оно было настолько натуральным, что даже наяву выглядело бы не так четко…
Я взглянул на дальнюю стену рядом с камином и увидел висящее на ней охотничье ружье. Я прекрасно помнил, что это всего лишь муляж и уж точно знал, что стрелять оно не может или по крайней мере не могло до этого страшного сна.
Я еще немного посидел, стараясь до конца прийти в себя, и вдруг вспомнил о Марте. На часах к моему глубокому удивлению уже было четверть десятого. И только я собрался крикнуть, чтобы позвать ее, как звуки открывающегося дверного замка остановили меня.
- Милый, это я! Ты уже соскучился? – раздался с порога ее приятный звонкий голос, от которого весь остаток страха мигом улетучился.
Рукавом своей рубашки я вытер пот с лица и поднялся на ноги. Они все еще дрожали. Марта вошла в комнату, и лицо ее резко приобрело излишне встревоженный вид, как мне показалось. Я на мгновение оторопел. Она стояла передо мной точь точь в том же наряде и с теми же двумя крупными целлофановыми пакетами в обеих руках, что и в кошмаре. Но ее голос все же окончательно привел меня в чувства:
- Джон, ты выглядишь как-то… помято. Тебе нехорошо?
- Да нет, - ответил я. – Просто вздремнул.
- Слушай, извини, что задержалась. Ты же знаешь, что здесь за люди – не отпустят, пока не проведут допрос. – Она уже ушла на кухню выгружать содержимое толстых пакетов в холодильник, а я опять упал на диван.
Марта начала что-то рассказывать мне, но я не слушал. Вместо этого я уставился в потолок и думал о парне-рыбаке Майкле Олсене и его неестественно бледном лице трупа, которое я почему-то увидел в своем сознании несколько минут назад. Но не это пугало меня больше всего, а то, что он сказал ровно за секунду до того, как я вскочил.
“Помоги мне, Джон!” – Он произнес именно это, ошибки быть не могло, но тот голос, которым он это сказал…
Черт, подумал я, наверное, отдых мне просто необходим.
С этой сомнительной мыслью я твердо встал на ноги и отправился на кухню к Марте, которая без умолку что-то говорила.
-…а Мартин, говорят, совсем спился и уже не представляет жизни без рюмки с тех пор как сдохла его собака. Но самое интересное я услышала у миссис Элен в продуктовом магазине.
- Сгораю от нетерпения, - равнодушно пробубнил я.
- Она сказала, что здесь, в Мэйсон Крик, объявился какой-то маньяк.
- Что?
- Говорят, недавно пропал один человек. Кажется, когда шел на рыбалку… Как там его имя? Майкл…
- Олсен.
- Именно! Откуда ты знаешь?
- Из газеты, что купил еще с утра, но ни про каких маньяков там речи не шло. Может, он просто заблудился? - уверял я. В некоторой степени и самого себя.
- Но я все же запру двери. Джон, я уже начинаю думать, что мы зря сюда приехали…
- Чушь собачья! Не знаю, что тебе там наплела эта миссис Элен, но я точно не собираюсь портить себе этим дерьмом отдых и тебе не советую.
Я всегда был против миссис Элен – главного рассадника сплетен категории “особо идиотские и фантастические”, хотя, должен признать, что ее версия про маньяка была все же не так уж и абсурдна. По крайней мере, она не упомянула о светящихся, словно угольки, глазах из моего кошмара.
Я сбавил интонацию:
- Знаешь что, если хочешь запереть двери, запирай, только не забивай себе голову этой ерундой, ладно?
Она вновь взглянула на меня с тревогой, но потом кивнула:
- Ладно, Джон. Как скажешь.
Я взял одну из банок “Эфеса”, которые Марта только что выложила в нижний отдел холодильника, и отправился обратно в комнату.

После того, как мы поужинали и умылись, пришло время спать, но ни я, ни она этого не делали. Время близилось к полуночи. Мы лежали на нашей кровати в комнате на верхнем этаже, освещаемой одним только желтым полукругом света настольной лампы. Она читала какой-то детективный роман, (наверное, про маньяка, подумалось мне) а я с закинутыми за голову руками занимался своим излюбленным последнее время занятием - смотрел в потолок. И опять думая, а точнее вспоминая, о своей кошмарной встрече с Майклом Олсеном, просящем о… помощи. Но какой? Что я могу сделать для него или мог бы? Нет… это же только сон.
Ночь уже стучалась в окно. Видны были лишь короткие отрывки ближайших стволов и веток среди темно-синей пустоты, а благодаря свету лампы, отражающегося от оконного стекла, разглядеть что либо еще было не возможно. И от этого стало не по себе. От незнания того, что там снаружи или кто…
- Марта.
- А?
- Ты веришь в вещие сны? – спросил вдруг я, не отрывая взгляда от крошечной трещины в потолке.
- Вещие? Хм… только если сниться зарплата, - ответила она и широко зевнула. И вновь уставилась на страницу 58, с которой не сводила глаз вот уже примерно полчаса. – А почему ты спрашиваешь? Приснилось что-то интересное?
- Да, - я помолчал немного. – Можно сказать и так… но в общем ничего особенного.
Марта захлопнула свою книжку и протерла рукой глаза.
- Все равно уже ни во что не врубаюсь, - устало сообщила она и отложила роман на тумбочку справа. – А ты почему не спишь, а?
- Да так, просто думаю.
- О чем?
Я не видел причин, чтобы не рассказывать ей о своем сне, но и необходимости сделать это тоже не видел. Она уже клевала носом и готова была уснуть в любую секунду, потом мне просто не хотелось. Не знаю почему, но просто не хотелось.
- О том, поднимется ли завтра столбик до сорока по Цельсию.
- Судя по количеству звезд в небе, денек будет не из пасмурных, - сказала Марта и щелкнула выключателем. – Спокойной ночи, Джон.
- Спокойной.
Комната больше ничем не освещалась, кроме лунного света. Глаза постепенно привыкли и теперь очертания деревьев в окне вырисовывались более четко. Я пробовал заснуть, но ничего не получалось. Стоило мне закрыть глаза и передо мной опять возникало это лицо. Лицо не с фотографии в газете, лицо из сна. Мертвенно-бледное, со стеклянными глазами и синими иссохшими губами…
Просящее о помощи…
Тук! – вдруг послышался гулкий и слабый удар откуда-то сверху. “Ветки. Они иногда валяться на крышу с сосен, растущих рядом. Мелкие веточки, регулярно падают с тех, что побольше.”
Однако заколотившееся от неожиданности сердце у меня в груди этот вывод не успокоил, и теперь последний шанс уснуть в ближайшее время улетучился, как дым. Зато Марта уже опередила меня в этом, тихо и размеренно посвистывая.
Я барахтался в кровати минут десять, тем самым еще больше отгоняя сон. За это время гулкий удар повторился дважды. Первый не особо отличался от предыдущего, но последний, как мне показалось, прозвучал куда четче и как-то ближе, будто кто-то легонько стукнул костяшкой пальца о потолок прямо надо мной. Но моя теория о ветках, слетающих с сосен, тем не менее, оставалась в силе, хоть и изрядно пошатнулась. Я уже было подумал, что на этот раз упала шишка. И вдруг после очередного кувырка с одного бока на другой случилось то, что должно было случиться уже давно. Захотелось по маленькому, причем не на шутку. Такое обычно случается, если на ночь выпиваешь много хмельного напитка с газами. Что ж за удовольствие надо платить. Туалет находился на заднем дворе и являл собой продолговатую деревянную будку старого деревенского образца с шаткой дверцей на ржавом шпингалете и отверстием для отходов в полу. Это, пожалуй, было единственным минусом Малыша Билли, единственным, но самым жирным. Когда все время живешь в городе, то быстро привыкаешь к комфорту и удобствам, но если выбора у тебя нет, ты вынужден довольствоваться тем, что имеется.
Я осторожно привстал с кровати, чтобы не разбудить Марту, хотя прекрасно знал, что это уже невозможно – она спала, как убитая. В районе паха резко закололо, как только я выпрямился в полный рост. “Надо бы поторапливаться”. Я мельком взглянул в окно на пустой берег у озера, отражающего серебряный блеск луны, и вышел из комнаты. Стоило мне сделать шаг за дверь, как вдруг стук снова повторился над моей головой на этот раз в коридоре, где его было слышно лучше всего, и я с ужасом понял – он доносился не с крыши, а с чердака.
Тук!
Я встал в темноте и поднял голову к верху. Раскладная дверца, ведущая на чердак, была забита. Должно быть, мыши, быстро подумал я от неожиданного испуга, и мысль на время усмирила беспокойное сердц*****ение. Вполне вероятно, что именно мыши. Но разве могли они издавать такие звуки?
Никакого вразумительного ответа в данный момент я не нашел, да и, возможно, не хотел искать: сейчас я хотел в сортир. Я прошел по коридору к лестнице и быстро спустился вниз, окруженный чернильной темнотой. Включать повсюду свет я не стал, чтобы не беспокоить жену, но по большому счету потому, что на это просто не было времени – мочевой пузырь раздувался до размеров глобуса. Я подошел к выходу, ведущему во двор, протиснул ноги в валяющиеся на коврике мягкие тапочки и вышел в свет двух горящих фонариков по обе стороны от двери. За весь день температура воздуха успела нагреться достаточно, чтобы ночью сохранилось тепло. Но так как я был одет лишь в пижаму и тапочки, то от ночного ветерка, хлынувшего навстречу, мелкая дрожь пробрала меня. Хотя был ли ветер истинной тому причиной? Беспорядочное стрекотание сверчков шум листвы и другие лесные звуки сливались в один, отчего какое-то странное ощущение присутствия усилилось. Я ступил на дорожку, поросшую невысокой травой, которая в свете лунного диска приобретала синеватые оттенки, и поспешил к туалету. Неуклюже переставляя ноги, как свойственно человеку, который вот-вот описается. Хруст травы под ногами перемежался со стрекотанием ночных насекомых, звучавшим все громче, словно дефективная сирена, по мере того, как я приближался к деревянной будке. Фонарик на ней, вроде тех, что висели у задней двери, не горел. В обязанности Дика, к сожалению, не входила замена перегоревших лампочек, но на фоне окружающего дом темно-густого лесного массива сортир вырисовывался достаточно четко. Наконец, я доковылял до него, дернул ржавую задвижку и скрипнул дверью. Не глядя себе пол ноги, я, ни секунды не медля, облегчился в темноту, не заботясь о том, достигла ли струя дырки в полу. С тем же успехом я мог бы полить и травку у дома, подумал я. Распахнутая дверь у меня за спиной продолжала поскрипывать, шатаясь на слабеньком ветру. Прошло не меньше минуты прежде, чем я закончил, и за все это время меня не покидало ощущение, что за мной наблюдают. Это ощущение нормально, когда ты знаешь, что дверь у тебя за спиной открыта всему миру в момент, когда ты сливаешь. Большинство мужчин не в силах выдавить и капли из-за этого ощущения до тех пор, пока не будут точно уверены, что дверь заперта, и я принадлежал к числу таких мужчин. Но в данный момент я испытывал нечто другое и дверь, болтающаяся на ветру, не имела к этому ни малейшего отношения.

Added @ [mergetime]1089282510[/mergetime]
Мне вдруг стало страшно. Как бывает страшно маленькому мальчику, которого мама и папа оставили на ночь в темной комнате совершенно одного. Я все стоял, прислушиваясь к шумам, в одной пижаме и мягких тапочках, отбрасывая собственную тень-кляксу на деревянные доски сортира, в зазорах между которыми можно было видеть движение раскачивающихся листьев на ветках диких кустов. Вдруг несмолкаемое стрекотание сверчков неожиданно усилилось, ветки зашелестели, подул ветер.
В мгновение ока сильный порыв пронесся мимо, захлопнув дверь у меня за спиной резким ударом. От неожиданности я аж подскочил, но не издал ни звука. Беспросветная чернота тут же залила глаза. Я запаниковал. Шум усиливался, ветер не смолкал. Сначала я просто заерзал на одном месте, не сразу сообразив, что произошло, затем развернулся и толкнул дверь. Я запаниковал сильнее – дверь не поддалась. Ее словно кто-то держал с другой стороны, я был тогда просто уверен в этом, совсем не подумав, что действительно реальной тому причиной на самом деле мог быть ржавый засов. Я принялся колотить в дверь и иногда в стенки, как перепуганное до смерти животное, загнанное в клетку. Шум ветра все рос, со свистом пролетая сквозь щели между досками. Я полностью потерял контроль над собой в ту минуту, и тут я услышал то, что мигом привело меня в чувства. Это был едва уловимый голос. Он прозвучал очень тихо и будто со всех сторон сразу, но я мог бы поклясться перед кем угодно, что слышал, что он произнес: “Помоги мне, Джон!”
И вдруг… ветер моментально стих, будто кто-то выключил гигантский вентилятор, нацеленный на будку. Я сразу же вспомнил о задвижке, и, справившись с ней, выпрыгнул наружу, словно чертик из шкатулки. Я уже не оборачивался. Я стремглав рванул в дом, хлопнув дверью. Теперь то я точно не опасался кого-нибудь разбудить, может быть даже наоборот. И снова, как маленький мальчик, увидевший ночной кошмар бежит, в родительскую спальню бежал я наверх к Марте. Давненько я не испытывал подобных ощущений. В сущности, такой детский подсознательный страх перед темнотой не может возникнуть у взрослого мужчины 38-и лет, но испугался я тогда в точности, как сопливый мальчишка. Но почему-то отнюдь не стыдился этого.
Я уже побежал до маленького коридора на втором этаже и вдруг остановился у входа в спальню. Я встал в темноте и снова посмотрел наверх. Что я ожидал там увидеть? Возможно, раскрытую выбитую дверь чердака со свисающей вниз узенькой лестницей, на которую долгие годы никто не наступал. Возможно, отверстия в потолке от гвоздей, которыми я собственноручно забивал вход туда, и горку досок на полу. Сам не знаю. Но ничего такого я, естественно, не увидел – все было, как прежде. Не в силах больше справляться с собой, я вскочил в спальню, не особо задумываясь, закрыл белую дверь (по-моему, проделал сие впервые) и запрыгнул в кровать. Марта все так же похрапывала, пребывая уже в глубоком сне, и я тоже закрыл глаза, стараясь не думать ни о чем. Слабая дрожь в теле не отпускала еще долго, но я не обращал внимания. Видимо, этот маленький стресс отнял у меня много энергии, из-за чего я в скором времени и заснул.
Этой ночью мой страшный сон повторился снова. Весь, до мельчайших подробностей. За тем только маленьким исключением, что к фразе “Помоги мне, Джон!” добавилось одно волшебное слово “Пожалуйста!”

С утра, как только я открыл глаза, мысли сразу заполонили мою голову, как солнечный свет заполонил спальню.
“Что произошло вчера перед сном? Слышал ли я то, что слышал? Да. Безусловно”.
Я был уверен в этом ровно настолько, насколько был уверен в том, что я Джон Рубин. Да, возможно, я переволновался. Да, могу признать, что мне было страшно. Но я мог поклясться, что отчетливо слышал фразу… Сон. Во сне она была уже другая?
- Бред! – твердо сообщил я пустой комнате. Марта уже встала и сейчас, наверное, уже готовила завтрак.
Я поднял руку перед лицом и вгляделся в наручные часы. До меня не сразу дошло, что они показывали 6:16 утра. “Но это невозможно” – солнце висело в небе слишком высоко для такого раннего времени и, судя по уже тарахтящему кондиционеру, было никак не меньше одиннадцати, а то и половины двенадцатого. Других часов в комнате не было. Я пригляделся к маленькому электронному дисплею и увидел дату. Крохотные цифры в уголке показывали 12 число июня месяца – вчерашний день.
Мои “Касио” встали точно в момент, когда я вошел в дом, подумал вдруг я. Такая сообразительность никогда не была свойственна мне утром. Но не этим утром. Как будто кто-то в моей голове словно нашептал мне это.
“Ну и что это должно значить? Вполне возможно, что просто сломались…”
И тут я поймал себя на том, что последнее время слишком часто использовал словосочетание “вполне возможно”.
- Вполне возможно, что я схожу с ума, - отрезал я и усмехнулся этому.
Кондиционер справлялся со своей работой как всегда из рук вон плохо, но я почему то не просыпался в поту и ни единой клеточкой не чувствовал жары, которая безусловно уже сгустилась в комнате. Я встал с кровати, переоделся и отправился в ванную, которая, в отличие от туалета, находилась в доме.
И на этот раз я подавил в себе желание остановиться в коридоре и поднять голову вверх для того, чтобы посмотреть на чердак – спокойно прошел мимо и спустился по лестнице вниз.
Марта, как я и думал, готовила завтрак на кухне. По запаху я определил, что это была яичница с беконом и сосисками. Она прекрасно знала, что я любил это блюдо по утрам, и готовила его без лишних напоминаний, хоть и не регулярно.
Она услышала звук моих шагов и, не поворачиваясь ко мне лицом, сказала:
- С добрым утром, дорогой! Как спал?
- Как младенец, - солгал я. Я все еще не хотел рассказывать ей о сне. Да и надо ли? Это всего лишь глупый сон…
Ванная находилась в дальнем конце прихожей, как раз рядом с кухней, так что и там я мог вдыхать божественный утренний запах жареных яиц. Я открыл кран с холодной водой над раковиной и посмотрел на свое отражение в зеркале. Волосы, торчащие кустом на голове, больше походили на небрежно сбитое воронье гнездо, а колкая щетина, которая так не нравилась Марте, уже успела отрасти за последние три дня.
- Джон, - позвала она.
- А?
- К полудню я собираюсь в город. – Она все еще называла это захолустье городом.
- Зачем?
- Мы приехали как раз к летней распродаже.
- Да? И что же там продают? – спросил я, но уже знал ответ – хлам.
- Ну, …разное.
- Как ни назови… - тихо сказал я, осторожно выбривая станком подбородок.
- Ты же знаешь Лоис? Так вот, она сказала мне вчера, что сделает скидку, если мы с тобой придем.
- Что значит “мы с тобой”? Я и носа там не покажу.
В животе заурчало. Я смыл остатки пены и вышел на кухню.
- Джон, не будь занудой.
- Ты же знаешь, как я отношусь к этим летним распродажам, Марта. У них ведь круглый год эти чертовы распродажи. Неужели тебе не надоело тратить деньги на всякое барахло?
Да, это было барахло с большой буквы. Как только намечались распродажи, да еще со скидкой, Марта всегда была первой в очереди. Продавали там без лишнего преувеличения все: от никому не нужных стеклянных стаканчиков с мультипликационными персонажами, до никому не нужных безобразных картин с изображением счастливой семьи на пикнике или большеглазых щенят. Марта не пропускала ни одной из этих ярморок-под-открытым-небом и тащила с них кучу фарфоровых подставок для книг, которыми теперь заставлен весь наш дом в Атланте, и прочие непотребные собиратели пыли. Пару раз она спровадила туда и меня, после чего я навсегда позабыл дорогу на подобные мероприятия, больше напоминающие сбыт вещей из разграбленной квартиры.
- Ладно, не хочешь, не ходи. Сам же пожалеешь, - сдалась Марта и подвинула мне тарелку с завтраком, стакан апельсинового сока и кофе.
Я мигом умял яичницу с беконом и сосисками и взглянул на Марту, которая все это время наблюдала, как я это делаю, сидя рядом.
- Останься, - умоляюще сказал я, глядя в ее заботливые голубые глаза, наполненные любовью. – Побудь сегодня со мной.
- Джонни, у нас еще целое лето впереди. – Она привстала со стула и поцеловала меня в лоб, как мать целует сына. Я ничего не ответил, потому что знал – былого времени уже не вернуть.
- Я приеду как можно скорее. – Она кинула взгляд на круглые настенные часы над холодильником и встала. – Ладно, пойду переоденусь.
Длинная секундная стрелка передвигалась по белому циферблату – часы работали. Было 11:23, как мне удалось определить. Я ненавидел эти часы без чисел с одними только черточками, всего по одной на каждой четверти. Их Марта тоже приобрела на одной из распродаж, но, тем не менее, они все же работали.
Я сделал последний глоток кофе и решил вновь проверить свои электронные часы. Все было без изменений – 6:16. Я постучал указательным пальцем по дисплею, затем встряхнул. Снова прислушался – ничего.
Надо бы сказать Марте, чтобы завезла их в ремонт, подумал я и тут вдруг краем глаза я заметил, как на маленьком экранчике вместо цифр что-то мелькнуло. Я не был полностью уверен, что это произошло, однако смог прочитать слово, что мельком высветилось в это мгновение. Только на долю секунды, но ее хватило, чтобы я прочитал… “HELP!”.
- Боже, я правда свихнулся, - сказал я вслух, но на этот раз смешно уже не было.
Я опять начал трясти часы, но они по-прежнему спали мертвым сном, показывая неправильное время 6:16.
- Ты что-то сказал, милый? – донеслось сверху.
- Нет… ничего, - ответил я.

Added @ [mergetime]1089282545[/mergetime]
Вот уже два часа с тех пор, как Марта уехала, я не находил себе другого занятия, как просто сидеть на старом складном стульчике у себя на веранде, потягивая холодное пиво, и смотреть то на озерную воду, искрящуюся под палящим солнцем, то на тусклую линию горизонта. Ведь, собственно говоря, за этим я и приехал. Но все-таки в надежде делать это в компании своей жены. К сожалению, Марта, в отличие от меня, никогда не умела сидеть на одном месте и просто отдыхать, наслаждаясь жизнью. Она постоянно испытывала потребность проявлять какую-то деятельность, что, в общем, мне нравилось, но иногда и пугало. Пугало, что она слишком много времени проводила за пределами домашнего очага. Даже не знаю, была ли та причина, по которой я не поехал с ней, настолько веской.
И все же я остался в одиночестве около нашего домика, предоставленный лишь на негуманный суд климата. Температура уже достигала своего дневного пика, и я почувствовал, что скоро начну таять на глазах. Я поднялся со стульчика и спустился на несколько метров к озеру. Оно не было таким уж большим, но и утонуть в нем при желании было очень даже возможно. Озеро, в отличие от домика, не пряталось в тени сосен и поэтому довольно быстро нагревалось на солнце. Конечно, не самое удачное место, чтобы спрятаться от жары, но другого просто не было. Я опустился на корточки у самого берега и провел рукой по водной глади.
Да, это как раз то, что сейчас нужно, подумал я, почувствовав скорый прилив сил. Я захотел было вернуться в дом за полотенцем, но остановился, решив, что обойдусь без него. Одним глотком я опустошил содержимое начатой банки, скинул всю одежду на веранде и рванул в сторону озера по иссохшей земле, сплошь усыпанной мелкими угловатыми камушками, которые неприятно впивались мне в пятки. Я вбежал в спящую воду, разбрасывая брызги метра на три вокруг, и, сею же секунду, погрузился с головой. Все тело мигом обдало приятной прохладой. Ощущений этих я не испытывал ровно один год, но мне, как всегда, показалось, что миновала целая вечность. Мне опять вспомнилось, как мы с Мартой барахтались, словно дети в этом самом озере четыре года тому назад…
Проплыв немного под водой, я вынырнул и вдруг обнаружил, что забыл снять свои наручные часы. Какая теперь разница? Они не были водоустойчивыми, но все равно встали задолго до того, как я вошел в воду. Я решил, что уже слишком поздно их спасать и разлегся в горизонтальном положении на спине, застыв на поверхности в невесомости водного пространства. Этому трюку я обучился еще в раннем детстве, когда мы с отцом недолгое время проживали у моря. Я лежал, зажмурив глаза от жгучего ультрафиолета солнечных лучей, и не думал уже ни о чем. Мне стало настолько хорошо, что я едва не задремал. Все здесь было настолько знакомым и родным, что мне казалось, будто я сам управлял этим местом в угоду себе одному. Но кое-что все же не пожелало мне подчиниться. В считанных дюймах от меня что-то упало в воду, нарушив мой минутный покой. Что-то тяжелое - судя по всему, камень – с большой скоростью врезалось в спокойную водную гладь, рождая всплеск, больше похожий на лезвие мясницкого ножа. Тысячи брызг одновременно влетели мне в лицо, и от неожиданности я немного растерялся, с трудом сдержав себя в руках. Благо я не так далеко отплыл от берега и еще мог ощущать кончиками пальцев песчаное дно, в противном случае я запаниковал бы всерьез.
Я тут же вернулся в вертикальное положение и принялся озираться по сторонам, ища глазами того, кто мог бы швырнуть что-то в меня, пока я спокойно лежал на воде, но на всей протяженности суши не заметил ни души. Вода в озере была чистой и прозрачной, а дно покрывал один только темный песок, так что я без лишнего труда смог определить, что же нарушило мою идиллию и в миг развеяло сладкие воспоминания сквозь “помехи” на поверхности воды, создаваемые порывом ветра, вдруг подувшего откуда-то с юга. Я пригляделся повнимательней, но верить своим глазам отказался. Без особых усилий мне удалось разглядеть очертания обыкновенной любительской фотокамеры. Помедлив еще некоторое время, и последний раз подняв глаза в сторону берега, я, наконец, нырнул вновь, чтобы поднять со дна странную находку. Это не составило мне особого труда. Я извлек фотоаппарат из воды и едва не выронил его обратно от пронзившего меня шока. Этот фотоаппарат, который я достал из воды оказался точной копией того, что я дважды видел в своем страшном сне… Разве что этот не излучал никакой неоновый свет. В остальном, он был полностью идентичен: та же светло-серая пластмасса; те же пять кнопок черного цвета – две больших и три маленьких; выпуклый объектив с крышкой к нему, болтающейся на тоненьком продолговатом шнурке и, конечно, ленточка того же черного цвета. Я прекрасно запомнил каждую мелочь. Именно поэтому я ни на йоту не сомневался, что то, что я держал в руках, есть то, обо что я вот уже дважды спотыкался в своем сне. Еще с минуту я тупо осматривал его со всех сторон и ракурсов и, не помню когда, решил открыть крышку сбоку, за которой по идее должна была храниться пленка. Камера была старой, но обращался я с ней так, будто держал ее уже сотый раз в жизни. Я нажал на кнопку и, сопровождаемая тихим щелчком, крышка открылась механически. Если не считать воды, уже успевшей туда просочиться, внутри было пусто. Моя рука продолжала вертеть фотокамеру под разными углами, а мозг судорожно пытался отыскать хоть какое-нибудь мало-мальски разумное оправдание случившемуся, но не смог. Я медленно добрался до берега, вылез из воды, не выпуская камеры из рук, встал рядом с верандой Малыша Билли и, не отдавая себе отчета, поднял глаза к его крыше, как вдруг…
ПИК! ПИК! ПИК!..
Какой-то звук, немного тихий, зато четкий и размеренный, начал доноситься откуда-то снизу. От неожиданности я выронил фотоаппарат, который до этого держал мертвой хваткой, на каменистую землю. Это пикал будильник моих наручных электронных часов. Моих сломанных часов. Я быстро поднял руку на уровне глаз и отчетливо разглядел ту надпись, которую, как мне показалось, я видел с утра: “HELP!”. Только на этот раз она никуда не делась, а продолжала мигать на маленьком дисплее в такт слабому прерывистому звуку.
- Вот черт! – выругался я. Сдернул часы с запястья, сломав браслет, и выбросил их в озеро. Описав в воздухе нечеткую параболу, они плюхнулись в воду и медленно легли на дно, не прекращая пищать.
Страх опять начал обуревать мозг, который уже, кажется, перестал цепляться за спасительную веточку рационализма и логики. Он не имел ничего общего с тем детским страхом, что я испытал прошлой ночью. Этот страх был уже взрослым и вполне осознанным.
В какой-то момент в голове пронеслась спасительная мысль, что я возможно пьян, но от нее не осталось и следа, когда в маленьком пыльном окошке чердака, к которому я приковал свой взгляд, на мгновение показалась чья-то ладонь. Белая, как скатерть, подумал я, и от этой мысли у меня свело челюсть, а ноги покосились. Я чуть не упал на жесткую землю вниз головой от внезапного помутнения рассудка, только опустился на одно колено, тяжело дыша. Сердце забилось где-то в горле, готовое в любую секунду выпрыгнуть изо рта. По коже пробежали мурашки, словно стадо диких лошадей, перепугавшихся до смерти.
- Возьми себя в руки, - пробормотал я, глядя строго себе под ноги, и сделал один глубокий вдох, задержал воздух в легких секунд на пять, встряхнул головой и медленно встал на ноги, ощутив слабую, но стабильную дрожь в коленях.
- Успокойся! – На этот раз я крикнул.
Помогло ли мне это? Ни чуть, однако, я обзавелся крупицей уверенности, которой хватило только на то, чтобы опять посмотреть вверх. В пыльном окошке чердака, скрывающего беспросветную черноту, ничего не двигалось. И, тем более, не было никаких рук. Очевидно, просто обман зрения, успокоил себя я. “Наверняка тень, отбрасываемая веткой сосны, просто скользнула по стеклу”. Я вдруг усмехнулся этой мысли, и даже прикусил губу, чтобы остановить поток нахлынувшего веселья. Нет, я не собирался сходить с ума, хоть и был близок к этому, но я чертовски занервничал.
Этот фотоаппарат и… чердак. Да. Все дело в этом чертовом чердаке!…
Я чувствовал это с самого начала, и это не давало мне покоя. Страх неожиданно сменился на слабый, но, все-таки, гнев. Я сдернул одежду со складного стульчика и в спешке нацепил на мокрое тело.
- Я пойду туда, - сказал я. – Либо сейчас, либо никогда, вот только…
Все, что мне было нужно – это молоток и фонарик. Я всегда знал, где их можно найти, на тот случай, если Марте или мне вдруг приспичит заглянуть туда.
Итак, я отправился в кладовку, где обычно хранились как инструменты, так и ненужные шмотки. Я прошел через прихожую и в дальнем конце коридора рядом с ванной открыл скрипучую деревянную дверь. Включил лампочку, свисающую с потолка при помощи длинной веревки, но тут же понял, что в этом не было никакой необходимости. То, что мне было нужно, бережно стояло у моих ног: молоток с дергачом и небольшой фонарик. Не помню, чтобы я пользовался этим последнее время. Я то рассчитывал поискать подольше, но меня как будто опередили. Марте они бы не пригодились…
Я взял фонарик, потряс в руке, проверив, на наличие батареек, включил, выключил. Все в норме. Затем подобрал молоток, дернул за веревку и направился к лестнице, ведущей наверх.


Added @ [mergetime]1089282629[/mergetime]
По мере того, как я поднимался по ступенькам, гнев постепенно сходил на нет, но я не позволял страху снова взять верх надо мной. По крайней мере, до тех пор, пока мне еще удавалось его контролировать. Преодолев последнюю ступень, я встал в коридоре, прислушиваясь к звукам, но их не было. Ничего, кроме густой тишины. И ни единого стука. Я посмотрел на чердак – ничего особенного. Чертов чердак и ничего больше. Хотя я и не ожидал увидеть или услышать что-то необычное именно сейчас. Это всего лишь небольшой деревянный прямоугольник на потолке, забитый досками… всего лишь вход. Самое интересное, должно быть, внутри, подумал я.
- О’кей, приступим. – С этими словами я поднял молоток над головой, поддел дергачом первую доску и повернул молоток в сторону. Натужный громкий скрип старого дерева, отделяемого от ржавого гвоздя, раздался в тишине. Мелкие частички пыли тут же посыпались в лицо густым клубом. Сколько же ее скопилось там наверху? Об этом не хотелось даже думать. Я отвел рукоятку молотка, словно рычаг, и стальные зубья отделили один край доски от потолка с еще большим скрипом. Я выкорчевал другой край с легкостью одной рукой, и старая доска упала на пол. Осталось еще три. Тем же способом я избавился и от них, с тем только исключением, что с третьей пришлось повозиться. Когда все доски валялись на полу с торчащими из них острыми кончиками гвоздей красно-оранжевого оттенка, к ним присоединился и молоток, который я выпустил из рук. Он мне больше не понадобиться… я надеюсь.
Веревки для спуска лестницы давно уже не было, поэтому мне пришлось вставать на цыпочки, чтобы дотянуться до дверцы на потолке – рост, слава богу, позволял. Я просунул пальцы в крохотное пространство и осторожно дернул вниз. Дверца скрипнула, но не поддалась. Тогда я приложил еще немного силы и, наконец, пространство увеличилось. Я не стал сразу спускать ее до конца: медленно опустил руку, чтобы меня ненароком не убило слоем пыли, а другой рукой выкатил выдвижную лестницу, открывая возможность отправиться в кромешную тьму, что смотрела сейчас на меня сверху из пустой прямоугольной глазницы на потолке. Как я и предполагал, пыли оказалось много. Когда я отпустил лестницу, моя ладонь покрылась ею полностью, окрасившись в густой серый цвет. Она была слегка жирной и ворсистой на ощупь, словно мох, и покрывала руку, как перчатка. Но не это было первым, на что я обратил внимание. Запах. Точнее невыносимая и пронзающая вонь, режущая ноздри, подобно острейшей бритве. Волна этой вони обдала меня с головы до пяток, стоило мне опустить лестницу до пола. Это был не просто затхлый запах обычного чердака – оттуда несло, как из склепа.
И снова плотная серая дымка заставила меня чихнуть, а затем и прокашляться. Я вытянул подол своей футболки и закрыл ей нос и рот. Она все еще была мокрой, так что это мне было только на руку. Я крепко сжал в руке фонарик, включил его и направил вверх. Взору открылись доски крыши, практически полностью обмотанные чем-то белым. Паутина и прочая грязь. Как минимум лет пять сюда не ступала нога человека, и, насколько я помню, последний, кто там бывал – это я. Я еще немного постоял внизу, осматривая крышу в свете фонарика, потом вернул испачканную руку обратно на лестницу.
- Просто докажи самому себе, что там ничего нет, - пробормотал я сквозь мокрую ткань майки и вновь ощутил себя девятилетним мальчишкой… поспорившим с друзьями, что в одиночку поднимется на темный и страшный чердак. – Тем более… никого.
Я встал на лестницу и начал восхождение так быстро, как только мог. В итоге мне, наверное, потребовалось не меньше двух минут для того, чтобы преодолеть четыре метра в высоту и целиком оказаться наверху. Я боялся, что старые доски всего-навсего не выдержат вес моего тела, но они лишь недовольно проскрипели.
Не могу передать словами запах того воздуха, который мне приходилось там вдыхать. Подол майки оказался не у дел, но я все-таки не представляю, что бы со мной стало без него. Я уже подумал о том, чтобы немедленно спуститься, пока мой желудок не вывернуло наизнанку, но запретил себе это, понимая, что уже не решусь подняться обратно. За исключением моего фонарика, свет, пусть и небольшой, исходил из крохотного окошка. Того самого, где я увидел…
Оно было единственным в этой части дома и находилось, как я прикинул, шагах в девяти-десяти от меня. Слишком далеко. Я стоял, пытаясь еще хоть немного привыкнуть к новой атмосфере сырости и зловония, но преобладающий запах испортившегося мяса и тухлых яиц делали это абсолютно невозможным. Я осветил вокруг себя все пространство. В бледном свете фонарика показались какие-то древние ящики и коробки, черные тени которых ползли по стенам треугольной крыши, растягиваясь, словно расплавленная резина. Должно быть, они стояли здесь еще до нашего приезда. Я их не помнил, но возможно раньше просто не обращал внимания. Однако сейчас я был предельно внимателен к каждой мелочи. Вдыхая короткими прерывистыми глотками, с трудом сдерживая кашель, я сделал первый шаг в сторону окошка. К свету в конце тоннеля, длинною в девять-десять шагов. Снова скрип в тишине. Я посветил себе под ноги, чтобы не дай бог не запнуться о какой-нибудь хлам и не упасть. Пыль устилала весь пол, как бесцветный персидский ковер, лишенный узоров. От каждого нового шага она слегка взлетала в воздух под ногами и тут же опадала. Я медленно пробирался сквозь темноту, освещая себе дорогу одним маленьким фонариком, который сжимал в мокрой руке – не от воды, а от пота. Плюс ко всему здесь было чертовски душно и не чувствовалось никакой прохлады, но потел я не от этого. Капельки, скопившиеся у меня на лбу, были холодными, словно льдинки.
Четыре шага уже позади. Я вновь направил свет себе под ноги и замер на месте. На полу, прямо перед собой, я увидел два темных отпечатка в форме чьих-то ботинок, припорошенных тонким слоем пыли, но сильно выделяющихся на основном фоне. Я прошелся светом по направлению вперед и увидел продолжение следов. Недлинная цепочка заканчивалась в дальнем конце чердака в беспорядочном нагромождении пустых картонных коробок. Я уже было направился туда, как вдруг что-то вцепилось мне в волосы. Я едва не вскрикнул, но во время понял, что это была всего лишь паутина. Я сорвал ее, отдышался немного и вновь направился вперед, скрепя сердце. Каждый шаг давался с неимоверным трудом. Гора наваленных друг на друга коробок все приближалась ко мне, и запах становился уже нестерпимым. Я почувствовал, что если прямо сейчас не вдохнуть хоть глоток свежего воздуха, то непременно проблююсь и упаду в собственные отходы. Я уже дотянулся рукой до пыльной задвижки окна и резко распахнул его, чуть не разбив стекло. Спешно высунул голову наружу и принялся жадно глотать чистейший на свете воздух с примесью сосны, но ужасный запах я все равно ощущал.
Прейдя на некоторое время в себя, я вернул голову обратно и направил свет на коробки, аккурат справа от меня.
Последнее, что я запомнил хорошо и отчетливо, это как пнул одну из них ногой, и как птицы, сидящие на ветвях ближайшего от дома дерева взлетели в воздух, подхватив мой громкий испуганный крик.
Я вновь увидел лицо Майкла Олсена. Того самого Майкла Олсена. Рыбака, о котором прочел статью в местной газетенке. Того самого, что умолял о помощи в моем кошмарном сне. Его осунувшееся, мертвенно-бледное лицо, изъеденное насекомыми и упавшее на плечо, с отражением желтого света фонарика в почти зеркальных пустующих глазах, выпученных до предела, еще долгое время преследовало меня по ночам. Я не забуду его никогда…
Фонарик, вылетевший из моих онемевших рук, упал на пол и бросил свет на труп. Прежде, чем выбежать с чердака, в руке его я заметил какую-то маленькую пластмассовую баночку черного цвета, но что это было, сообразил лишь потом.

Только после того, как у меня хватило ума позвонить в полицию и сообщить об этом. Уже после того, как мне пришлось рассказать об увиденном Марте. После того, как мне показали футляр с пленкой, который я увидел в руке покойного Майкла Олсена. И, наконец, после того, как на следующий день я и Марта проявили ее, вместе с детективом Бобом Джонсоном, я понял, о какой помощи все это время просил меня Майк с того света.
Как выяснилось, он постоянно носил с собой свою старенькую фотокамеру и занимался любительской съемкой. Это было его хобби, как сказали близкие. И в тот злополучный день, когда на него напали, он тоже взял его с собой. Я не знаю, как ему удалось нажать на кнопку как раз в момент нанесения рокового удара ножом в грудь и запечатлеть убийцу, как говориться, во всей красе, но я думаю, что с этим ему повезло, если в данной ситуации вообще можно употр*****ть это слово.
Но одно до сих пор остается неизвестным: каким образом пленка оказалась в руках трупа, да еще в футляре. По единственно возможной версии, убийца сам не выдержал угрызений совести, и я как мог старался поверить этому, только не получалось. Потому что камеру, которую я выронил около веранды Малыша Билли никто так и не нашел, и ее посчитали утерянной.
А убийца… Им оказался человек, которого мы с Мартой оба хорошо знали, и который регулярно навещал нас с беззаботной улыбкой на лице после каждого нашего приезда. Это был наш сторож Дик. Дик, которого мы никогда не знали и больше не узнаем, совершенно другой… Дика нашли в его коморке в самом дальнем конце бухты, болтающимся на старой бечевке с высунутым языком.
И однажды ночью в моем новом кошмаре я услышал слова благодарности: “Спасибо, Джон!”.

Это был наш с женой тихий уголок…




КОНЕЦ.
  • 0

#2 DeadiX

DeadiX

    Солит Снег

  • sh.ru Old School
  • 3 049 Сообщений:

Опубликовано 08 Июль 2004 - 15:05

Брррррр. Здорово написано, во время прочтения рассказа даже передается нервозность главгероя*)) specool.gif Опять у амеркианца чцть крыша не съхеала smile.gif
  • 0

#3 Консуэло

Консуэло

    Отчаянный

  • Заглянувший в кошмар™
  • ФишкаФишкаФишка
  • 251 Сообщений:

Опубликовано 08 Июль 2004 - 15:37

Мне очень понравилось,и вотъ почему wink.gif
- во-первых рассказ от первого лица ГАРу удался
РЕСПЕКТ!
- во-вторых детальное описание американского быта-ГАРин конек tongue.gif
- в-третьих завораживают описания природных и потусторонних явлений rolleyes.gif laugh.gif

З.Ы.Сюжет немного хромает,но в целом захватывающе,напоминает "Солнечного пса" Стивена Кинга smile.gif
Некоторые траблы в стиле и ляпы во фразах общего впечатления не портят,но надо стремится к совершенству B).gif B).gif B).gif
  • 0

#4 iGoRyOk

iGoRyOk

    Дух

  • Мертвяки
  • 342 Сообщений:

Опубликовано 09 Июль 2004 - 06:32

Начинаю читать - чувствуется профессионализм... лёгкая рука... быстрое перо... smile.gif

#5 3DoFF

3DoFF

    Статус такой статус

  • IDIOTъ's™
  • ФишкаФишка
  • 107 Сообщений:

Опубликовано 12 Июль 2004 - 00:40

Я пока не читал, но по-моему получилось отлично smile.gif
  • 0

#6 Cray

Cray

    Исчезнувшая

  • Заглянувший в кошмар™
  • ФишкаФишка
  • 104 Сообщений:

Опубликовано 12 Июль 2004 - 08:58

Цитата
Начинаю читать - чувствуется профессионализм... лёгкая рука... быстрое перо...

Присоединяюсь.
В ощущениях - полный сумбур... smile.gif
Похожее чувство у меня возникло при просмотре фильма "Эффект бабочки"
Молодец!
PS А писать все-таки лучше ручкой, здесь ты прав. А потом перепечатывать. У клавиатуры нет души, одна электроника. smile.gif А писать классическим пером - вообще сказка! (Сама недавно пробовала)
  • 0

#7 Detonator

Detonator

    ID#291593849

  • Психи
  • ФишкаФишкаФишкаФишкаФишка
  • 502 Сообщений:

Опубликовано 23 Июль 2004 - 15:51

2Garfield
Это первый рассказ, который я читаю на форуме.
Круто и современно!!!! Читал при слабом свете 60 ваттной лампочки и монитора в полуночной темноте... стра-а-ашно!!!! На мой взгляд, полностью выдержано в стиле Silent Hill и Секретных Материалов! А признаться, я люблю Секретные Материалы и Silent Hill !!!
  • 0

#8 Псих

Псих

    Выживший

  • Психи
  • ФишкаФишка
  • 74 Сообщений:

Опубликовано 29 Июнь 2007 - 15:39

Классно, прочитал на одном дыхании, не отрываясь от дисплея своего сотика. Правда есть небольшие минусы:
шаги на крыше (чердаке), призраки - заезженая тема, но в целом написано замечательно.
  • 0