1 ответ в теме

[Георгий Старков]

Рассказ. Фантастика (не сайенс фикшн, не хоррор). Решил выложить на форумах, хотя у меня были сомнения в целесообразности этого - всё-таки произведение больше "для себя", так что чтение вряд ли будет приятным. В некотором роде - фиксация части моего мировоззрения и религиозных суждений. Насколько у меня это получилось, не знаю. Стиль навеян (наверное, лучше будет сказать "украден") романом "Создания света, создания тьмы" Роджера Желязны.

Город объят вечерним пожаром. Тьма бессильно отступает от полыхающих неоном улиц, от домов, чьи стены лижет электрическое пламя. На пороге нового века Город с тысячелетней историей наряжается в лучшие одежды. Сверху он напоминает искрящийся всеми цветами радуги кристалл, лежащий на чёрном полотне.

Город многолюден. Кварталы его полны искушений и сладострастных удовольствий. Этим вечером у каждого есть своё наслаждение - и поэтому никто не вздрагивает, когда на один из более-менее тёмных тротуаров Города с неба спускается нечёткий сгусток, тут же обретающий форму человека. Это - Ангел, и его появление в Городе означает, что близок Конец.

Ангел Конца, как и подобает существам свыше, может принять любой облик, который пожелает. Сейчас он выглядит как красивый, опрятный юноша с пронзительно-синими глазами. Он озирается, изучая мигающие вывески. Лицо его ничего не выражает. Даже когда он выходит из проулка и шагает по ярко освещённой улице, слыша смех и песни вразнобой, он остаётся бесстрастным. Очарование последнего вечера старого века ничто для Ангела.

Дойдя до пересечения двух больших улиц, Ангел останавливается. Взгляд скользит по целующимся парам и проезжающим мимо транспортным приспособлениям. Заметив вблизи двух молодых людей, припавших друг к другу, Ангел подходит к ним и кладёт руку парню на плечо.

Парень оборачивается. Он ошарашен, разозлён таким вмешательством. Он хочет снова коснуться губ возлюбленной своими, ощутить мягкость её языка. Но что-то в глазах Ангела заставляет его оцепенеть, пока девушка с удивлением взирает на них обоих.

- Скажи, - тихо говорит Ангел, - скажи мне, зачем ты это делаешь?

- Делаю - что? - сонно спрашивает парень. Рядом проносится ещё один транспорт, на мгновение окатив их дождём холодного зелёного света.

- Целуешь её, - отвечает Ангел. Парень снова удивлён, и близок к злости, но оцепенение не отпускает его.

- Потому что мне так хочется, - отвечает парень. - Она мне нравится.

- Ты её любишь? - вопрошает Ангел. Девушка в ярости. Она пытается взять парня под локоть и увести его, но он остаётся на месте, как приклеенный.

- Да, - говорит парень. - Я делаю это, потому что я её люблю.

- Когда ты познакомился с ней?

- Два часа назад.

Ангел морщится, на секунду синие глаза обретают серый оттенок.

- И ты думаешь...

- Да! - восклицает парень, не давая ему договорить, и Ангел отпускает его. Девушка быстро ведёт его прочь от Ангела, что-то возмущённо нашептывая в ухо.

Ангел идёт дальше. Он мог бы устроить Конец прямо сейчас, не сходя с места, и вернуться в свою обитель, но он идёт дальше. Город продолжает тщетные попытки ослепить его, завлечь в свой сумасшедший хмельной вихрь.

У следующего перекрёстка под красным навесом стоит седовласый проповедник. Он продаёт золотые украшения в виде крестов, иконы, выполненные в пастельных тонах, карманные Библии на дешёвой бумаге. Торговля идёт не очень бойко. Ангел рассматривает разложенные на лавке товары, потом поднимает один из крестов. В его руке он вдруг начинает светиться чистым голубым огнём. Раз глянув на такое чудо, проповедник замирает. Крест на его груди поблескивает золотом в лучах фонарей, но из него не сочится голубое излучение.

- Скажи, - тихо говорит Ангел, - скажи мне, зачем ты это делаешь?

- Делаю... - проповедник запинается. - Делаю - что?

- Продаёшь свою веру.

- Я считаю, - говорит седовласый человек с некоторым вызовом, - что вера тоже должна сослужить мне какую-то службу, раз я служил ей в течение всей жизни.

- Ты не боишься гнева Всевышнего? - холодно изрекает Ангел, теребя светящийся крест в своей руке.

- Я боюсь, - грустно отвечает проповедник, - но есть другой страх: моя семья останется сегодня без ужина, если я не продам хоть что-то. Всевышний должен простить меня за то, что я делаю сейчас.

- Ты считаешь, Он тебе что-то должен?

- Нет, - на лице проповедника отражается ужас. - Нет, конечно, нет! Я надеюсь...

- Где твоя паства? - прерывает его Ангел Конца. Крест ложится обратно на лавку. Сияние меркнет, теперь это по-прежнему кусок золочёной стали. Проповедник отводит взгляд:

- У меня нет паствы. Давно нет. Только покупатели.

Оставив проповедника одного, Ангел углубляется в дебри Города. Вечер переходит в ночь. Температура воздуха понижается, но Город лишь набирает жар. Скоро, совсем скоро он настигнет экстаза. Плакаты, бегущие строки, перемигивающиеся узоры быстро сменяют друг друга. Они все могут обратиться в прах по одному желанию Ангела Конца. Ибо он - тот, кто встал на вершине Вавилонской башни, рвущейся на небеса, и пожелал ей Конца. В следующий миг Ангел уже стоял на пыльных развалинах. Он - тот, кто вступил на нежащуюся в растлении землю Атлантиды и пожелал ей Конца. И тут же земля начала погружаться в бушующее море под крики ужаса и безумный смех.

Внезапно Ангел сворачивает с улицы и заходит в один из мраморных домов. Там, в конце белой залы, уставленной сотнями исписанных полотен, сидит на корточках женщина и рисует. Она рисует небо, и землю, которую пожирает огонь, и толпу людей, спасающихся от злого джинна, кидающего в них молнии. На лицах изображён смертельный ужас. Ангел смотрит на картину и негромко хмыкает, давая о себе знать. Женщина оборачивается и застывает. Зрачки глаз сужаются; кисть выпадает из ослабевших рук, пачкая краской белый пол.

- Скажи, - тихо говорит Ангел, - скажи мне, зачем ты это делаешь?

- Делаю - что? - спрашивает женщина. Голос у неё мягкий, бархатный.

- Творишь мир, ещё более худший, чем существующий, заместо того, чтобы созидать лучшие миры.

С этими словами он оглядывается. На всех картинах - разрушения, войны, реки крови и чудовища без названия. Некоторые из этих тварей заинтересовывают Ангела. Он думает о том, чтобы использовать некоторых из них в грядущем Конце этого больного мира.

- Потому что я так вижу, - говорит женщина слабым донельзя голосом.

- Эти картины живут у тебя в голове?

- Не знаю. Но я так вижу. Я знаю, что призвана творить, но это был не мой выбор; как не было моим выбором то, что мне творить.

- Кто наделил тебя твоим даром? - сухо спрашивает Ангел. - Может, это был сам Дьявол?.. Или ты в него не веришь?

- Не верю, - говорит она.

- А во Всевышнего, в чьих руках твоя жизнь и жизни тех, кто тебя окру...

- Не верю, - пер######вает женщина. Второй раз за вечер житель Города не даёт Ангелу договорить. Иные посланники впали бы в ярость, но Ангел Конца остаётся спокойным.

- А в кого ты тогда веришь, Созидательница? Кто призвал тебя творить?

- Я не знаю, - в смятении отвечает она. - Творить - значит не искать ответы на вопросы, а лишь множить количество вопросов без ответа. Есть что-то. Это всё, что подвластно моему разумению.

Ангел выходит из мраморного дома, оставив художницу безучастно стоящей на коленях. Компания мертвецки пьяных людей ошивается рядом, потом они начинают колотить друг друга. Глухие звуки их ударов - малая частичка единого пульса ночного Города. Пульс быстр и аритмичен, более напоминает судороги. Ангел наблюдает за пьяными, оставаясь для них невидимым, потом идёт в поле, расположенное за Городом. Обычный человек вряд ли выйдет за пределы Города за час, но Ангел оказывается там через пять минут. Отсюда город виден, как на ладони. Розовый и синий лучи рвутся на чёрное небо, перед их великолепием меркнут даже звёзды. Ангел более не выглядит как красивый молодой мужчина. Скорее он похож на стареющего человека, погружённого в глубокую думу. Он стоит долго, не сводя глаз с Города, пока над кварталами не встаёт заря, и небо не начинает голубеть. Город утихомиривается до следующего вечера - но в поле ощутимы хмельные пары, приносимые ветром со стороны пригорода.

Потом Ангел Конца исчезает.

Одно желание - и шальному существованию Города пришёл бы Конец. Желание чуть более острое - тогда, может, Конец наступил бы не только для города, но и для всего мира, его породившего. Силы Ангела велики, он вполне способен на такое. В конце концов, именно он прекратил эру неразумных громоздких существ, называемых ныне динозаврами. Он стоял посреди огня и наблюдал, как астероид стирает их с лица земли. Много раз до и после этого он был самым жутким из посланников Тех, Кто Выше; был Карающей Рукой, о существовании которой подозревали многие, но точно не знал никто. Ибо в поселение, жители которого видели его, вскоре приходил неумолимый Конец.

Но сейчас он ничего не делает. Тело Ангела теряет форму, становится сгустком колеблющейся дымки. Дымка быстро рассеивается в утреннем воздухе. Самый зоркий глаз не смог бы понять, что мельчайшие частицы этой дымки с умопомрачительной скоростью возносятся ввысь. Секунда - и атомы, которые недавно были Ангелом, за многие световые года от планеты. Здесь время и пространство теряют смысл, остаются только явления, которых мы можем констатировать. Есть высокий трон, на котором восседает Некто. У него нет внешности, и нет внешности у Ангела, который склоняется перед ним в почтительном поклоне. Ангел Конца чувствует недовольство того, кто восседает на троне, и ему становится страшно. Потому что Некто на троне - его повелитель. Но у него тоже есть свои повелители, у тех - свои... Ангел Конца не знает, есть ли вершина у той пирамиды, но подозревает, что есть. Кому, как не ему, знать, что Конец есть у любой сущности.

- Ты не выполнил моё поручение, - говорит Некто.

- Покорнейше прошу прощения, повелитель, - смиренно отвечает Ангел. - Но позвольте мне объяснить, что заставило меня осмелиться нарушить ваше слово.

- Позволяю, - говорит Некто. - Объясняй.

- Глянув на Город, который мне надлежало разрушить, я понял, что время для того ещё не настало. У этого поселения, сколь бы оно ни купалось в разврате и безверии, ещё есть возможность себя искупить.

- Не понимаю, - отрезает Некто. - Город - средоточие греха в том мире. Его уничтожение пошло бы на пользу всем.

- Я разрушил Большую Башню, - отвечает Ангел, - ибо безверие людей достигло такой степени, что он возомнили себя равными со Всевышним; по вашему велению я вызвал потоп, когда в мире не осталось ни одной крохотной частицы добродетели. Я уничтожал тупиковые ветви эволюции, потому что они не могли дальше совершенствоваться и выполнить своё предназначение. Но Город - случай особый. Как ни странно, именно в нём веры больше, чем в оставшейся части мира.

Некто молчит.

- Не Город причина отравы, которая пожирает этот мир. Мир разлагается сам по себе, а Город - прибежище тех, в ком ещё сохранилась какая-то вера. Чтобы не стать такими, как все - заслуживающими Конца, - люди скрываются в толпе, принимая облик, похожий на них. Я видел юнца, занимавшегося развратом, но увидел в его глазах лишь страстное желание любить, какой суррогатной ни была эта любовь. Я видел пастыря, который предал свой храм - но иначе он не смог бы сохранить в себе ту частичку истинной веры, которую увидел в нём я. И я видел созидательницу, которая ушла в тёмную сторону - но даже в ней, чьими руками в моменты творения несомненно движет нечто зловонное и опасное, сохранилась искра веры в Тех, Кто Выше. Этот Город - цитадель, осаждённая крепость, которая за лаком растления пытается скрыть свою истинную сущность. Уничтожь я его, мир не стал бы лучше. Напротив, он бы окончательно скатился в ту пропасть, к которой пятится сейчас. Вот почему я не пожелал Городу Конца. Возможно, настанет день, и он искупит свои грехи.

Некто продолжает хранит молчание. Громадный трон возвышается над Ангелом Конца, который добавляет:

- Разумеется, если вы прикажете, я вернусь, чтобы уничтожить этот Город, на этот раз беспрекословно подчиняясь...

- Да, - произносит Некто. Гнева в его голосе не слышно, лишь холод и раздражение. - Ты ослушался меня, Ангел, и будешь наказан. Но перед этим я повелеваю тебе исправить твою ошибку. Не я пожелал, чтобы Город лежал в руинах; не мне отменять этот приказ. Ты должен был понять: те, кто хотел уничтожить Город, лучше нас с тобой разбираются в мироздании; следовательно, их слово священно. Но ты не уразумел этого, Ангел, хотя я не сомневался в тебе после стольких лет верной службы. Я позволил тебе объясниться, чтобы разузнать причину твоего неповиновения - и она неприятно удивила наивностью и самоуверенностью. Очень нехорошо, и я подыщу тебе соответствующее наказание. А пока - выполняй то, что тебе велено.

- Да, повелитель, - отзывается Ангел Конца. Он расстроен, но рассудителен и хладнокровен. В этом плане он - лучший из ныне существующих ангелов, и потому не выказывает перед своим повелителем недовольства. Он покидает исполинский трон и летит обратно во власть пространства и времени. Ему по-прежнему не хочется уничтожать Город, и он впервые за своё почти вечное существование сомневается в своих повелителях. Ангел Конца даёт себе слово, втайне от всех (даже от Тех, Кто Выше) - хорошо подумать над этим в течение следующего векового отдыха. И он летит к Городу, над которым снова висит вечер, и розовый и синий лучи схлестываются в бессмысленном поединке равных.

[Melmoth]

Хм, не смог вспомнить ни одной подходящей цитаты, напишу от себя: думающая сила не будет долго подчиняться, она либо перестанет думать, либо станет властью.
Не совсем в тему, но хотелось оставить пост.