Из ванной доносился шум воды. Толик сидел за столом, на старой, обшарпаной табуретке. На столе царил идеальный порядок, в помойном ведре было пусто, в раковине не было грязной посуды. Даже стены были чистые. Даже копоть с чайника оттёрли.
Горбатого могила, может быть, и не исправит. Но вот его кухню добрые люди в порядок приведут.
Полпачки сигарет сгинуло за двадцать минут, поэтому дым на кухне стоял такой, что хоть топор вешай, хоть сам вешайся. Толик глушил кофе из маленьких чашечек как водку, залпом. Впрочем, водка бы сейчас пришлась ох как кстати.
Нервы, блин.
Нет, вот вы представьте: у вас кончился рабочий день, вы едите домой в маршрутном такси. Дальше - провал, но не такой, как если бы вы заснули. Миг, когда засыпаешь, невозможно уловить. А вы отлично помните, как почесали нос, перед тем, как...
Перед тем, как.
Собственно говаря, то, что было позже, вы вспоминать не хотите. А если бы и хотели, то вряд ли бы смогли. Как будто бы прошло мнгновение... А порой кажется, что не мнгновение, а вечность, да не в переносном, а в прямом смысле. А может быть, на самом деле, разницы между вечностью и мнгновением не так уж и много...
Ну да ладно, это всё лирика. От таких мыслей пользы ни на грош, только руки сильней трясуться...
Передставьте, что вы видете звёзды, видете чётко и ясно, как никогда не увидишь в городе. И ещё Луну, идущую на ущерб, хотя сегодня, вроде как, полнолуние.
Вы понимаете, что лежите на сырой земле, хотя только что ехали в маршрутке.
Вы резко, рывком вскакиваете и начинаете озираться. Вокруг темно, но место, куда падает ваш взгляд почему-то освещано, и вы понимаете, что у вас на голове налобный фонарик.
И вы понимаете, что вы на кладбище. А рядом - пустой гроб. А рядом - разрытая могила. А рядом - цветы и венки, разбросанные в беспорядке.
И ещё рядом лежит тело. Это несвежий труп - запах от него довольно силён. Это девушка, голая по пояс.
Вас начинает мутить. Вы опускаетесь на колени и хватаетесь на живот. Ваш взгляд падает на табличку, какие ставят на первое время на свежие могилы. Одно имя, две даты. Вы поднимаете и читаете её.
А теперь представьте, что имя - ваше. Первая дата - дата вашего рождения.
Вторая дата - сегодня.
Представили?
А теперь представьте, что после всего этого кто-то кладёт вам руку на плечо.
Ужас, который вы испытываете сильнее рассудка - потому, что вы не знаете, чего вы боитесь. Вы пытаетесь одновременно встать и развернуться, махая при этом руками. Вы падаете в отверстую могилу.
Вы вскакиваете, махаете руками, земля крошится и падает на вас...
"Эй..." -раздаётся сверху голос. Вы смотрите наверх.
И вы видите девушку, голую по пояс. Её коже хоть и грязная, но вполне нормального цвета. Живого, не мёртвого. На левой груди у неё - маленькое, ярко-красное пятно.
"Ты... только что была мёртвой..." -говорите вы заплетающимся языком, вжимаясь спиной в земляные стены. Луч налобника освящает её лицо, она смотрит на вас. И улыбается: весело и чуть смущённо.
"Вы тоже. Хватит, не переживайте. Я не для того вас откапывала, чтобы вы зарывались обратно. Ловите лапу", -говорит она и протягивает вам руку. Проходит долгая пауза, затем вы берёте её.
Представили? И что бы вы чуствовали, если бы это случилось с вами? С вами, на самом деле?
Вот и Толик о**ел.
...Как только они убежали с кладбища, девушка наконец объяснила, что происходит. Её звалили Лена, больше ничего она о себе сказать не могла. Почему - не объяснила. Сказала, что, непонятно почему, ей был дарован дар воскрешать покойников. Его она выбрала потому, что могила была совсем свежая...
Больше ничего она сказать не могла.
А потом она начала ныть: дескать, и жить мне, несчастной, негде, и не ела я семь суток, и одежду теперь только выкинуть... В общем, Толик пообещал обеспечить её едой, одеждой и ночлегом. Она, в свою очередь, пообещала, что задержится максимум на сутки.
Путь к дому Толика оказался непомерно труден. Автобусы в это время ещё не ходили, и они шли к метро пешком около двух с половиной часов, и этот путь можно смело приравнять к инквизиторской пытке - ботинки на ногах Толика были новые. Шли молча: почему молчала Лена, Толик не знает, но сам он молчал потому, что эту самую Лену до ужаса боялся. Метро к тому времени уже открылось, и тут выяснилась страшная вещь: ни одна свовочь не сообразила сунуть хотя бы полтиник в один из карманов костюма, в котором Толика похоронили. Пришдлось попрошайничать, чему их внешний вид, надо сказать весьма способствовал.
Бывают же в жизни совпадения: Лена воскресила именно Толика, и именно Толик всегда хранил запасной ключ под камнем перед входной дверью, так что они смогли попасть в квартиру.
Затем Лена попросила у него одежды (пришлось давать свою) и пошла в ванную, а Толик пошёл в магазин, взяв деньги из старой заначки. Того, что, пока его не будет, Лена его обворует и по-тихому свалит, Толик не боялся - ну что она, мебель у него вынесет или, там, холодильник упрёт?
Когда Толик вернулся, Лена была ещё в ванной. Он поставил пелемени на огонь, поставил чайник, сел на табуретку и закурил. Кофе, сигарета, одиночество распологали к раздумиям, и раздумия эти были не весёлые.
Человек с рациональным образом мышления, каковым Толик всегда себя считал, не поверил бы Лене. И никакие доводы здесь не помогли бы: ни восемь дней, непонятно как выпавщие из жизни, ни полночное пробуждение на Домодедовском кладбище, ни табличка с его именем, и даже ни образцовый порядок на кухне, непонятно кем и зачем наведёный.
Но дело в том, что кроме рационального мышления теперь у Толико было ещё кое-что. Иррациональное знание. Память о том, как он был мёртвым.
То есть он не мог, да и не хотел вспоминать, КАК ИМЕННО это было. Но в том, что ЭТО БЫЛО он не мог усомниться, как бы ему этого не хотелось.
И это иррациональное знание наполняло его безграничной благодарностью к Лене. А ещё - леденящим ужасом перед ней.
Он разлил чай по чашкам, разложил по тарелкам пельмени.
Как же неприятно смотреть на собственную фотографию с чёрной траурной ленточкой! Кровь, что называется, в жилах стынет, даже не смотря на крик рассудка: "я жив, и теперь всё будет хорошо".
Шум воды стих. Несколько минут - и дверь открылась.
И вот когда Толик увидел девушку, вышедшую из ванной весь его иррациональный страх куда-то подивался: уж больно нелепо она выглядила в мужской одежде и с торчащими как попало волосами.
-Вот, я тут поесть приготовил...
-Ух ты! Спасибо! -Лена обрадовалась как девятилетняя девочка, которой родители на день рождения подарили маленького пушистого щеночка. Впрочем, она действительно выглядела довольно юнно - лет на девятнадцать, не больше.
Она плюхнулась на стул, взяла вилку и начала, извените, жрать. Именно, что жрать: она запихивала в рот в разы больше, чем там может поместиться, чавкала и давилась. Длилось это, правда, недолго - она проследила ошарашенный взгляд Толика, вжалась в стул, покраснела, сказала "Ивените", после чего держала себя в рамках приличия.
-Анатолий... а можно мне ещё кое о чём вас попрпосить? -сказала она, после того, как умяла все пельмени.
-Добавки?
-Ну... если можно, но... Я о другом попросить хотела...
-Лена, проси меня о чём угодно, -сказал Толик и улыбнулся. Его слегка нервировало, что человек, воскресивший его, обращается к нему на вы, но уж ладно...
-Вы не знаете... или вы бы не могли... В общем, мне нужны патроны для пистолета.
Вот такой просьбы Толик ну никак не ожидал.
-А зачем? -спросил он после короткой паузы, но тут же поправился: -Впрочем, это, наверное, не моё дело.
-Нет-нет, вы не так поняли! -с неожиданным напором сказала она. -Я не буду никого убивать! Просто у меня всего три патрона осталось, а каждый патрон это человеческая жизнь...
-Я не понимаю... Но я думаю я могу поговорить кое с кем из. Днём и поговорю. Вы только скажите, какие вам нужны.
-Сейчас! -она захлопала ладонями по карманам чёрных брюк Толика и заозиралась. -А, я его в ванной оставила...
Зачем ей, чёрт возьми, пистолет? Как можно спасать жизни при помощи пистолета?
В дверь раздался звонок, Лена подскочила на стуле. Толик встал, сказал "я сейчас" и отправился к входной двере.
-Подождите!! -вдруг закричала Лена.
-В чём дело? -недоумённо спросил Толик.
-Все же думают, что вы мертвец... Ну кто мог придти в гости к мертвецу?
***
Прошло уже три месяца с того момента, как я стала Хранителем, а я всё равно никак не могла убедить себя, что работаю в серьёзной силовой организации, от которой подчас зависит судьба мира. Тому было много причин. Например, то помещениие, которое мой начальник Дунай великодушно именовал офисом, представляло из себя нечто вроде холостяцкой квартиры. Разве что в его кабинете царил относительный порядок, да и то, наверное, благодаря усилиям Ива - самого юного из нашей бригады, и, если верить Дунаю, самого юного Хранителя вообще.
Именно с Ивом мне выпало дежурить в тот день.
Было Иву пятнадцать лет и выглядел он как отличник из хорошей семьи, да он, по сути, им и являлся. Не смотря на то, что носил он всё время вполне обычные джинсы и не менее обычный свитер, сидели они на нём почему-то как деловой костюм. Лицо его было полностью свободно от есстественных в этом возрасте прыщей, что вызывало у меня чуство вселенской обиды - ох, как я в своё время с ними намучилась! И волосы его вроде и не были прилизаны, но выглядели так, бутдо он только что вернулся от парихмах#ра.
Но поражал Ив вовсе не своим благообразным внешним видом, а поведением, никак не свойственным подростку пятнадцати лет. На моей памяти он ни разу не улыбнулся и не нахмурился, на лице его восковой маской застыло выражение спокойного сосредоточения. Речь его была также спокойной и ровной, он никогда не засорял её словами-паразитами и никогда не запинался.
И у меня, и у Андры, и у Нонэйма были свои личные, с позволения сказать, кабинеты, Ив в же делил кабинет с Дунаем. Большую часть времени он проводил за письменным столом, заваленным книгами, постоянно что-то читал или писал, ни на кого не обращая внимания. Уж не знаю, от природы ли он такой, или Печать со знаком Знания его так изменила.
В общем, когда мне выпадало дежурить с ним, на работу я шла без особого энтузиазма. С Нонэймом можно хоть всласть позубаскалить или в очередной раз отчитать его за пьянство на робочем месте, с Андрой - посплетничать о нашем, женском. А с Ивом что? Нет, он, конечно, всегда мог рассказать что-нибудь интерестное, благо эрудиция позволяла, но в его устах и самые удивительные факты звучали как доказательство теоремы Пифагора. Тем более, что персона его не интересовала ну совершенно.
В общем, придя в тот день на работу, здороваться с Ивом я не стала - захочет, сам поздоровается, а сразу шмыгнула в свой кабинет, выглядивший как небольшая, но уютная комнатка в общежитии. Чтобы не сдохнуть от скуки, я пришла во всеоружии: взяла с собой аж три журнала, плеер и четыре диска к нему, детектив и толстую книгу по теории алхимии - до неё у меня, конечно, руки навряд ли дойдут, но Вадим настоятельно советовал.
Я включила электрический чайник, достала из сумки журнал и пирожки, и только собралась предаться лени и чревоугодию, как в дверь постучали.
-Войдите! -милостиво разрешила я, дверь открылась, но за ней оказался всего лишь Ив.
-Зю, Дунай хочет тебя видеть, -сказал он тоном, каким обычно остановки в метро объявляют, и закрыл дверь.
А "здрасти" сказать?..
Зю - это так меня зовут теперь. Когда на Хранителя накладывают Печать, он теряет своё старое имя, а взамен получает новое, такое, какое он подсознательно хочет носить на момент наложения печати. Интересно, о чём я вообще тогда думала?...
Сообщение Ива, надо сказать, здорово подняло мне настроение. Пусть говорят, что подчинённый не может испытывать добрых чуств к начальнику, особенно если подчинённого не спроли, хочет ли он эту работу - брещут! Даже не смотря на то, что в первую нашу встречу Дунай сгоряча назвал меня очень нехорошим словом, человеком он был черезвычайно интересным, да и симпатичным чисто внешне.
При первом взгляде его можно было принять за старика: был он почти полностью седым, а усы и борода лишь усиливали эффект. Но при ближайшем расмотрении, ему никак нельзя было дать больше сорока. он был высок и широк в плечах, просто, но со вкусом одевался... словом, будь он чуть помладше, да не женатый...
А ещё он всегда хорошо ко мне относился, учил магическим трюкам и расказывал всякие интересности когда был свободен. Словом, я немедленно поспешила в их с Ивом кабинет.
Поскольку в этом кабинете работали двое, да к тому же Дунай ещё и начальник, он был где-то в трое больше моей каморки. У окна стоял стол Дуная, сам Дунай сидел спиной к онку. Стол Ива стоял перпендикулярно столу Дуная. У стен стояли многочиленные шкафы, заставленные книгами, папками и всячискими непонятными побрякушками. на полу лежал ковёр со странным зелёно-синим пейзажем.
Я поздаровалась, села за стол напротив Дуная и приготовилась слушать.
-Привет, Зю. У меня для тебя плохи новости, -он вздохнул. -Боюсь, тебе сегодня придётся работать.
-Неужели опять? -страдальчески сказала я и возвела очи к потолку. Это известие меня растроило не сильно, но мне хотелось сделать Дунаю приятное.
-Я бы не сказал, что "опять". Ситуация, можно сказать, уникальная, -он хмыкнул, затем продолжил: -Вот, честное слово, Зю, я сам, как узнал, рот потом с трудом захлопнул... Ив, можешь погулять пока, ты уже слышал.
Ив молча встал и вышел. Мне порой кажется, что из-за своего стола он встаёт только по служебной необходимости.
-Я же сказал, "можешь идти", а не "вали отсюда"... -сказал Дунай, рассеяно провожая его взглядом. -В общем, о деле. Скажу сразу, Зю, мне тебе поручать это не хочется, потому, что...
-Потому, что я маленькая и слабая? -я сделала обиженное личико.
-Нет, не поэтому. От вас требуется только привести сюда одно существо, причём, во-первых, известно, где оно находится, во-вторых, до сих пор оно проявляло себя исключительно мирно...
-А в чём тогда трудности?
-Ну а сама ты как считаешь? -лукаво улыбаясь, спросил Дунай.
-Эээ... Да ни в чём, вроде... А что это за существо?
-А вот это как раз трудность и есть. Я понятия не имею. Видишь ли, оно - нет, скорее она - воскрешает покойников.
-Ну воскрешает, ну и что? -я пожала плечами. -Это и Знающий может.
Дунай покачал головой:
-Рассказываю сначала. За последние две недели в разных концах города было раскопано семь могил, а обитатели этих могил бесследно исчезли. Само собой, из магического сообщества никто на это поначалу внимания не обратил - действительно, не царское это дело, за некрофилами гоняться... Но когда выяснилось, что все откопанные как ни в чём не бывало возвращаются в свои жилища, живые и здоровые, доводя счасливых родствеников до инфарктов, даже Великие всерьёз задумались. Именно мне они про это и сказали - сам я уже читал о чудесных воскрешениях в газетах, но думал утка...
-Подожди, стоп. Ты хочешь сказать, что... что... что кто-то ДЕЙСТВИТЕЛЬНО воскрешает покойников? -голос мой предательски дрожал. Хотя, казалось бы, когда работаешь Хранителем, ожидать можно вообще чего угодно.
-Угу. Так, будто эти люди и вовсе не умирали. А это - невозможно впринципе. Ни для кого, ни в одной магической традиции. Более того, об этом даже речи не заходит, -он помолчал, затем продолжил: -Все воскрешённые утверждают, что их воскресила некая девушка по именни Елена. И что за эту услугу она у каждого просила ответную - дать ей поесть и отоспаться. Ей, как ты понимаешь, никто не отказал.
-То есть ты хочешь, чтобы мы привели сюда эту самую Елену?
-Да. Но сначала всё-таки лучше определить, кто она такая.
-Дунай, но... разве у нас есть какие-то основания, чтобы её задерживать? Разве есть закон, запрещающий воскрешать? И, если уж на то пошло, разве воскрешать - это плохо?
-Зю, пойми, мне сегодня позвонили Великие и сказали, чтобы я к одинадцати прибыл к ним на ковёр. И чтобы, когда я вернусь, эта самая Лена была уже здесь. Я так понимаю, беседовать с ней я буду лично, и решение принемать - тоже. Нам нужно только узнать, как она это делает. Но в любом случае, взаперти мы её держать не будем точно.
-А зачем тебя Великие к себе вызывают? -удивилась я. Дело в том, что Дунай каждый четверг должен был представлять Великим доклад о проделанной работе. Он ведь сегодня всё-таки вторник.
-Не знаю. Может они мне что-нибудь приказать хотят?
Приказать?..
Дело в том, что ровно как ни одно живое существо в этом мире не может ослушаться приказа Высшего Хранителя, так и Высший не может ослушаться приказа Великого Хранителя. Не может не в том смысле, что за неподчитение сильно получит по башке, а в том, что этот самый приказ нарушить просто невозможно, даже если всем сердцем захотеть. Я, правда, не знаю, как это бывает, Дунай мне ещё никогда ничего не приказывал...
-А зачем им что-то тебе приказывать? Да и с чего ты взял?
-Зачем - не знаю, это же Великие, их нам, убогим, не понять. А взял я это с того, что иначе с чего бы им приспичело видеть меня лично? Да, кстати, они сказали, что отчёт я могу представить на два дня раньше, это значит, что мне придётся взять с собой Андру. -Все Хранители по очереди должны были являться на доклад вместе с Высшим и подтверждать сказанное им, а сейчас как раз была очередь Андры. -Кто-то должен остаться здесь дежурить - Нонэйм. Вот и выходит, что разбираться с этим придётся тебе и Иву. И вот именно это мне и не нравится.
-Думаешь, здесь злой умысел? -взволнованно спросила я.
-Господь с тобой, конечно нет! -он засмеялся. -Просто так неудачно всё совпало. Что это за существо, чёрт его знает, ждать можно всего. Так что...
-Будь осторожна?
-Именно. Так что давай, выгвигайся. Адрес я уже Иву дал. Сегодня утром ещё одну могилу раскопали, на Домодедовском кладбище. Вот по адресу свежеоткопанного вы и поедете. Если там никого не будет - сразу звоните мне. Впрочем, если будет - звоните тоже.
-всё ясно, сделаем в лучшем виде, -сказала я, улыбнулась, встала из-за стола и вышла из кабинета.
Ив стоял около двери, скрестив руки на груди и слегка наклонив голову.
-Ты заснул никак? -сказала я и потрепала его волосы.
-Нет. Пошли.
Изменено: Ксева, 19 Май 2007 - 05:11
