Put here to feel joy, nothing blue
Sad times, and bad times, see them through
Soon we will know if it's for real
What we both feel..."
Melissa Williamson - Letter from the lost days
Алый диск солнца достиг линии горизонта. Сгущались сумерки. Подул легкий осенний ветерок, колышущий деревья, отчего они заводили свой тихий разговор. Внезапно послышались шаги. По лесу кто-то бежал. Он пробирался между деревьями, едва не задевая их. Запнувшись о корень, мужчина упал, но тут же вскочил и продолжил свой путь. Пробежав так еще несколько метров, он перешел на шаг, а вскоре и вовсе остановился.
Привалившись к дереву и переводя дух, человек прислушался. Ни звука не раздавалось, кроме, пожалуй, лишь тихого шелеста листьев на ветру. Оглядевшись, мужчина поднял голову. Последние лучи солнца пропали, и наступила тьма. Незнакомец прикрыл рукой глаза, чтобы они привыкли к темноте. В это мгновение за его спиной бесшумно приземлилась спрыгнувшая с дерева, к которому прислонился мужчина, девушка. Ее лицо закрывала кожаная маска такого же изумрудного цвета, как и чешуйчатый костюм. Она сделала несколько шагов к мужчине и, наклонившись к его уху, прошептала:
- Здравствуй, Вонг.
Он резко обернулся и, выхватив из-за пазухи нож, попытался этим ножом пронзить незнакомку. Девушка, однако, уклонилась, и удара удалось избежать, а оружие прочно вошло в кору дерева. Развернувшись, она поразила противника ударом ногой в челюсть, а рукой в перчатке схватила нож. Громко вскрикнув, она дернула оружие на себя. Мужчина бросился бежать. Незнакомка, не двинувшись с места, подбросила в руке нож и швырнула его в дерево, к которому приближался ее противник. Оружие вошло в кору до основания. Подбежав, она оттолкнулась от рукоятки и резким ударом в спину толкнула мужчину на землю.
Оказавшись рядом, девушка попыталась ударить мужчину рукой по голове, но он перекатился на бок и сбил ее с ног. Поднявшись, незнакомка подбежала к нему и вновь атаковала. Осыпав друг друга градом ударов, ни один из них не смог выстоять. Они оба упали. Вскочив, мужчина попытался сбить поднявшуюся незнакомку, однако, она подпрыгнула и устояла. Человек предпринял вторую попытку сбить ее с ног, но она подпрыгнула и схватилась руками за ветку. Перенеся вес тела наверх, девушка подтянулась и встала. С трудом удерживая равновесие, она сделала сальто назад и оказалась на ногах. Когда незнакомка обернулась, ей в лицо уставилось дуло пистолета в руке мужчины.
- Скажи “прощай”, детка. – Хохотнул мужчина.
- Прощай – шепнула девушка.
В ту же секунду птицы слетели с деревьев, напуганные громким хлопком – звуком выстрела.
Пистолет выпал из ослабевших рук мужчины, а через мгновение и сам он оказался на земле.
- Прощай – повторила девушка, опустив пистолет. Бросив его рядом с телом, она побежала к краю леса. Через секунду ее силуэт скрылся среди деревьев.
Кэтрин Поспай вздрогнула и проснулась. Да, этот кошмар еще долго будет преследовать ее.
Это была симпатичная молодая двадцатисемилетняя девушка, со слегка золотистым оттенком кожи, большими оливковыми глазами в обрамлении длинных черных ресниц и тонкими губами цвета чайной розы (помада – великая вещь!), у уголка которых была маленькая родинка. Волосы у Кэтрин были прямые черные до плеч, спускающиеся “лесенкой”, а на лоб падала косая челка. В целом ее даже можно было назвать красавицей.
Поудобнее устроившись в кресле, она открыла окошко иллюминатора. Сейчас девушка находилась примерно в двадцати тысячах километров над землей. Она направлялась домой в Нью-Йорк. Последняя ее командировка сильно затянулась. Кэтрин летала в Египет. Под палящим солнцем девушке вскоре надоело и, налюбовавшись на великие пирамиды, она заскучала по Америке. Там ее ждала лучшая подруга, кошка и все-таки любимая работа, которая, правда, сильно изматывала Кэтрин.
Когда все было закончено, девушка, уже в аэропорту купив несколько сувениров подруге, с явным наслаждением опустилась в кресло. Ей предстояло несколько часов спокойствия, и она собиралась сполна ими насладиться. Ей при этом пришлось потерпеть часовой храп соседа, который моментально прекратился, едва девушка достаточно чувствительно толкнула мужчину локтем под ребра. Он предпочел пересесть на другое свободное место, нежели связываться с молодой, но, похоже, очень раздражительной соседкой.
Теперь же, почти прилетев, Кэтрин предвкушала встречу с Аксаней Окаш – той самой своей лучшей подругой, с которой она пережила многие счастливые и не очень моменты своей жизни.
Девушки общались едва ли не со школьной скамьи, познакомившись, когда девятилетняя Кэтрин в очередной раз сопровождала отца, который часто покидал пределы Франции, родины девочки. С тех пор они часто переписывались, а, повзрослев и решив переехать в Америку, даже не обсуждали, что поедут туда вместе, снимут одну на двоих квартиру и будут поддерживать друг друга даже в самые тяжелые моменты жизни.
И вот, спустя пять лет с того события, девушки продолжали жить вместе, несмотря на то, что у обеих была своя достаточно прибыльная работа. Этому способствовало и то, что их квартира была подарена родителями, смирившимися с тем, что дочки стали совсем взрослыми, а потому расставаться с ней не хотелось.
Отец Аксаней Бенджамин Хайнцокашер имел свою сеть ресторанов на родине девушки Германии. Сама, правда, будучи американкой, Аксаней опасалась посещать их, поскольку жирная пища, представленная в них, влекла за собой лишние килограммы, а работа девушки этого не допускала. Поэтому она предпочитала менее калорийные суши, которые просто обожала. Это, кстати, привело к частым поездкам в страну восходящего солнца.
Мама Аксаней Анжела была известным пластическим хирургом, что рождало огромное количество шуточек, которые уже настолько достали девушку, что она давно перестала не только объяснять всем, что все части ее тела настоящие, но и попросту уже не реагировала на все эти колкости.
Отец Кэтрин Эндрю Поспай был главой компании по производству шоколада, владения которой распространялись далеко за пределами Франции. Благодаря этому Кэтрин Поспай и путешествовала по миру буквально с младенчества. Она побывала и в Австрии, и в России, где обзавелась настоящим самоваром; и в Швейцарии, где попробовала любимый после этой поездки Альпийский шоколад.
Мать Кэтрин Таяния несколько лет не работала, всецело посвятив себя воспитанию троих детей – старшей Шарлоте, средней Кэтрин и младшему Филиппу. Разница в возрасте детей была огромная – Шарлота родилась, когда Таянии было только семнадцать, Кэтрин через десять лет, а Филипп еще через семь. Работала женщина урывками, уместнее даже сказать вообще не работала, в будущем, однако, предполагая возможность возвращения на прежнее место переводчиком в посольстве Италии – своей родины. Чтобы не потерять знания и произношение, Таяния общалась на шести разных языках со своими детьми, в результате чего все трое уже в юном возрасте могли свободно говорить на английском, французском, итальянском, испанском, немецком и русском: Шарлота с девяти, Кэтрин с семи, а Филипп с восьми.
Вспомнив родителей, Кэтрин грустно улыбнулась – она не видела их уже пять лет. При этом они созванивались и слали друг другу открытки с теплыми пожеланиями на рождество и другие праздники. Родители понимали причину такого поведения дочери и не обижались – их самих тяготили события прошлого. Об этих событиях Кэтрин предпочитала не вспоминать, потому что боль даже за столько лет не утихла, а лишь ждала момента выбраться наружу и вновь разодрать душу в клочья.
Грустные размышления девушки прервал громкий голос стюардессы, возвещающий, что самолет совершил посадку в аэропорту Нью-Йорка. Кэтрин улыбнулась – она дома.
Выйдя из дверей аэропорта, девушка услышала, как в сумке запела Милен Фармер – ее любимая французская певица, чей голос возвещал о звонке Аксаней:
- Алло.
- Кэтрин?
- Привет. Я прилетела.
- Прости, я не могу подъехать. – Подруга на том конце вздохнула. - У меня через полчаса съемки, а потом обед. Да, Бен, да! Уже иду. Кто-кто я? Ну-ка повтори!
- Ладно. – Кивнула Кэтрин, улыбнувшись. – Сама доберусь.
Зайдя домой, девушка с наслаждением скинула изрядно надоевшие шлепанцы (гулять по пустыне на шпильках она просто не смогла) и позвала кошку. Бастет появилась сразу. С надменным видом пройдя в прихожую, шартрез мяукнула.
- Иди сюда, красавица. – Протянула к кошке руки хозяйка.
Бастет потерлась о ногу девушки и залезла в свой домик, а Кэтрин улыбнулась и скрылась за дверью в ванную.